Темное прошлое В.В.

2 глава

На следующий день Тима вел себя так, будто ничего не произошло. Всеволод был, мягко говоря, в шоке. Нет, конечно, он не надеялся на что-то сверхъестественное вроде мгновенного утаскивания за угол и жадных поцелуев, но хотя бы поздороваться можно было не так холодно. Да и это пренебрежение в голосе вдруг очень задело.
После второго урока Сева не выдержал. Его голову вдруг посетила девчачья мысль: «Может, это из-за внешнего вида?». Да нет, все как обычно вроде. Хотя…
Сева попросил у кого-то из девочек гигиеническую помаду, так как ему вдруг показалось, что губки его слишком обветрились. Он стоял перед большим зеркалом в коридоре и наводил марафет. От взгляда на Севу, наклонившегося к мутноватой глади школьного зеркала, на тонкий парафиновый столбик помады в его пальцах и непривычно блестящие чуть покрасневшие севины губы, у Тимы пересохло во рту, и он поспешно облизал собственные губы.
У него вдруг мелькнула мысль: «Вот бы стать помадой на его губах…». Но он тут же одернул себя: «Что за дибилизм? Какая чушь в голову лезет!».
Василевский вернул помаду хозяйке, при этом отметив, что себе тоже следует приобрести такую полезную вещицу. Одноклассница Лера, очень бойкая девица, вдруг подошла к нему и спросила:
- Вась, у тебя есть пилочка для ногтей?
Видимо она хотела посмотреть на его реакцию, но он не растерялся:
- Нет, Лер, извини. Сам мучаюсь! – и обворожительно улыбнулся.
Лера, нисколько не смущенная, ответила оскалом гиены и вернулась к хихикающим подружкам.
- Все золото за пилочку, да, Сева? – неслышно подойдя сзади, насмешливо спросил Тимофей.
Парень вздрогнул от неожиданности и обернулся.
- А мама не учила тебя не подкрадываться к людям? – шутливо возмутился Сева.
- Прости, что напугал. Отойдем?
Сева согласно кивнул. Они подошли к дальнему окну. Наконец-то! Действительно, помогло. Или это случайность? Тиму ведь не интересуют трансвеститы? Да Сева таковым и не является… Не важно, главное – Тима снова с ним разговаривает. Но нужно сохранять лицо.
- Ну? – поторопил Василевский приятеля, якобы не особо интересуясь темой предстоящего разговора.
- Я только хотел узнать: ты свободен сегодня вечером?
- В каком смысле? – напрягся Всеволод.
- В самом прямом, - невозмутимо отозвался Тима. – Может, погуляем?
Раньше Соловьев никогда не приглашал Василевского с собой на прогулку, поэтому Сева, несомненно, про себя несказанно обрадовался, но тут же расстроился, вспомнив про еще несколько недель назад запланированное семейное мероприятие.
- Нет, - тряхнул головой Сева, - сегодня не могу. Занят.
- Да ладно тебе! Чего ты ломаешься, как целка?
Сева почувствовал обиду, но зная, что Тима по части чувств и взаимоотношений совершеннейший топор, не стал ему выговаривать, пропустив оскорбление мимо ушей. Он только бросил на собеседника возмущенный взгляд и довольно спокойно ответил:
- Я правда не могу. Иду с родителями в театр.
- Понятно, - со скучающим видом протянул Соловьев. – А завтра ты свободен?
- В принципе, да, - с затаенной надеждой отозвался Сева.
- Тогда завтра приходи ко мне, позанимаемся химией!
Василевский, мгновенно повеселев, решил отшутиться:
- Чего?! Менделеев недоделанный!
- А ты мой кроля! – чуть наклонившись к нему, шепнул Тима.
От губ Василевского исходил легкий цитрусовый аромат. Даже возникло желание поцеловаться, но Соловьев сдержал порыв, все-таки люди кругом.
- Кто? – не догнал Всеволод.
- Кролик, – пояснил Тимофей. – Или тебе не нравится? Ах, да, ты же клички не любишь… - вспомнил он, что говорил ему Сева.
- Не люблю, - подтвердил Всеволод. – Постой-ка! – вдруг догадался он. – Ты меня так из-за зубов назвал?
- Каких зубов? – не въехал Соловьев.
- Моих! Потому что они у меня огромные и торчат как у грызуна какого-то!
- Да нормальные у тебя зубы… – попытался возразить Тима. Он ведь ничего такого не имел в виду.
- Это просто ты меня утешаешь! – отмахнулся Сева, все больше расстраиваясь.
- Да никто тебя не утешает! Я просто ставлю тебя перед фактом, что у тебя нормальные зубы. Все! Закрыли тему.
У Севы был такой вид, будто он сейчас расплачется. Соловьеву не улыбалась перспектива нянькаться с этим плаксой.
- Блин, Сев, ну хватит, а? Чего ты так из-за этого переживаешь? Не стоит оно того…
- Конечно! Тебе легко говорить! У тебя с этим все нормально…
- А ты не пробовал скобки поставить? – предложил Тима.
Сева сокрушенно помотал головой, уставясь в пол:
- И как бы я с ними выглядел?
- Ну, знаешь, дорогой, красота требует жертв!
Сева взглянул на Соловьева – тот откровенно стебался. У Севы задрожали губы.
Для Василевского это была больная тема. В детстве он не придавал этому значения и родители не обращали особого внимания, а потом Сева вошел в тот возраст, когда комплексуешь буквально из-за каждой мелочи. И усугублять этого никак не стоит. В более позднем возрасте можно попытаться что-то исправить, но уже придется приложить гораздо больше усилий.
- Сев… - будто издалека услышал Всеволод.
- Ну чего? – буркнул он, смахнув непрошеную слезинку.
- Ну, прости меня, я же не специально.
- Да ладно, не бери в голову… Это все неважно.
- Вот именно, - поддержал Тима. – Ты, главное, сам не акцентируй на этом внимание, и тогда другие тоже внимания не обратят, отвечаю.
Сева натянуто улыбнулся, стараясь все же не показывать при этом зубы.
- Спасибо, я учту.

Во время следующей перемены Сева, сделав свои дела и помыв руки, уже собирался покинуть школьный туалет, как вдруг в помещение вошел Тима.
- Оу! Это я удачно зашел! – воскликнул вновь прибывший, заметив, что они здесь одни.
- Располагайся, будь как дома, - пошутил Сева и хотел уже выйти, но Тима удержал его за руку.
- Подожди, я так этого ждал.
- Чего?
- Остаться с тобой наедине. Я хочу тебя поцеловать, - и Тима крепко обнял его, прижимая спиной к раковине.
- А тебе не кажется, что место не самое подходящее? – возмутился Сева, пытаясь высвободиться из захвата.
- А, по-моему – в самый раз, - хитро прищурившись, возразил Тима и потянулся к севиным губам.
Сева, немного потрепыхавшись в объятиях Соловьева, все-таки ответил на поцелуй, тогда Тима решил его углубить и стал настойчиво тереться языком о губы Севы. Василевский разжал зубы, впуская назойливый язык, позволяя тому проскользнуть в его рот.
Вдруг послышались шаги, которые пронеслись в непосредственной близости от двери туалета, но прошли дальше, в женский, надо полагать. Сева, опомнившись и оттолкнув от себя уже ослабившего хватку Тиму, вытер губы рукавом и проговорил:
- Ты хочешь, чтобы нас застукали?!
- А мне плевать! – и Соловьев снова полез к Севе.
- Так, стоп-стоп, - он выставил руки вперед, - мне не плевать. Если нас увидят – нам конец!
- Почему это?
- А ты не врубаешься?! Ладно – я, но ты-то! На глазах у всех клеишь девочек, а потом, когда никто не видит, целуешь по туалетам и водишь домой мальчиков. Ты задумайся!
- Да, ты, наверно, прав, - почесав свою тыковку, согласился Тима, - нам надо скрываться. Как шпионам британской разведки!
- Шпион ты недобитый!
- Да, - кивая, подтвердил новоявленный Джеймс Бонд с абсолютно серьезным лицом. – Будем выходить по одному. Ты – первый!
Сева хмыкнул, но ничего не сказал. Выйдя за дверь, парень, как ни в чем не бывало, направился в библиотеку. Для конспирации.

***

Наступили осенние каникулы, и Тима в первый же день пригласил Севу к себе в гости. Всеволод пришел, но прямо с порога озадачил друга. Тима уже хотел наброситься на него с поцелуями, но Сева, схватив его за плечи, настойчиво отодвинул от себя, вместо губ подставляя левое ухо.
- Ты чего? – удивился Тимофей.
Сева, наконец, посмотрел на Тиму.
- Пока обойдемся дружескими объятиями. Видишь, у меня простуда на губе выскочила.
- А-а… - разочарованно протянул Тима. – Вижу. Ладно, хочешь дружеские объятия? А, может, братский перепих?! – подмигнул он и расхохотался своей «очень удачной» шутке.
Сева закатил глаза. Теперь он вел себя с Тимофеем значительно смелее, и все чаще мог дать отпор.
- Пошляк! Ты неисправим! Я сегодня не хочу.
- То есть как? Ты же вроде всегда готов к труду и обороне! – Тима, смеясь, легонько толкнул Севу под локоть.
- Иди ты! – надулся Сева. – Сказал же: нет, значит – нет. Не то настроение.
- Может, тогда ты чаю хочешь? – сменил разговор хозяин, становясь, наконец, более серьезным.
- А вот чай я очень хочу! – улыбнулся гость. – Я и конфет принес! – Сева протянул Тиме пакет с коробкой шоколадных конфет внутри.
- Ну, раздевайся давай. Проходи, располагайся. Кстати, болячка твоя смотрится как застывший леденец!
- Смотри, не съешь его случайно! – весело откликнулся Сева, снимая кроссовки.
- Ой, а ты, может, есть хочешь? – спохватился Тима.
- Нет, спасибо, - отказался Сева.
- А знаешь, у меня мама вчера приготовила такую классную корейскую морковку, закачаешься! Будешь?
Сева отрицательно покачал головой.
- Спасибо, конечно, я бы с удовольствием, но мне нельзя.
- Почему? – расстроился Тима.
- Она же острая, а у меня диета, - развел руками Всеволод.
- Ах, да… - вспомнил Тимофей. Ведь было что-то такое, он ведь знал. – Прости, что сыплю сахар в пиво, – смущенно улыбнулся он.
- Да ладно, все нормально, - заверил Сева.
- Ну а… что тебе можно? – решил узнать Тимофей на тот случай, если опять будет желание и возможность его угостить.
- Овсянку с утра, йогурты, - начал перечислять Василевский, - в обед – суп желательно, каши всякие, какой-нито салат, яйца, вареную курицу, а на ужин опять тушеные или вареные овощи.
- Жестоко! – посочувствовал Тима вновь. – Я бы такого не выдержал.
- Ну, так я тоже не всегда строго соблюдаю. Иногда могу побаловать себя чипсами или еще чем.
- А родители не против?
- А чего им быть против? Они же тоже люди, все понимают. Но все, конечно, в разумных пределах.
- Ладно, - вздохнул Тима, – давай закроем эту тему. Ты проходи ко мне, я сейчас чайник поставлю.

Чай уже был выпит, а коробка «Птичьего молока» наполовину пуста.
- Кстати, я тут похвастаться хотел, - спохватился Тимофей, – мне гитару новую купили. Мамин бойфренд расстарался, - он подошел к письменному столу и из узкого проема между столом и шкафом достал новенькую черную гитару.
- Ты играешь? – удивленно поднял брови Сева.
- Да, я тебе разве не говорил? – в свою очередь удивился Тима.
- Нет, - слегка разочарованно отозвался Сева.
- А, ну значит, не тебе, - легкомысленно бросил Тимофей.
Сева надулся и потянулся за очередной конфетой – зажевать грусть.
- Я долго не играл, - продолжал Тима, не замечая перемены в настроении друга, - моя старая гитара еще тем летом приказала долго жить. Несчастный случай. А теперь вот – сам видишь, - Тима с нежностью провел рукой по инструменту.
- А ты и в музыкальную школу ходил? – поинтересовался Всеволод, уже немного оттаивая.
- Да нет, какое там! – фыркнул Тима. – Сам научился. Точнее, меня сосед учил, это когда мы еще не здесь жили, ну, тот меломан, помнишь? Да, хорошее было время… - ударился было в воспоминания Тимофей.
- А можешь что-нибудь сыграть? – попросил Сева, прерывая его воспоминания.
- Ну, если ты так просишь! – широко улыбнулся Тима, хотя явно уже и сам хотел показать, на что способен он и его малышка. – Что ты хочешь услышать?
- Все, что угодно, - пожал плечами Всеволод.
Тима снова уселся на диван, обхватил инструмент поудобней, прокашлялся.
- Щас, я настроюсь, - предупредил Тимофей.
- Давай, спой мне, Соловушка! – улыбнулся Сева.
- Ты сам напросился! – ухмыльнулся в ответ Тима и взял первый аккорд.

***

Половина каникул, по мнению Тимы, пошла псу под хвост. Он все уговаривал Василевского на очередную «эскападу», а тот отбивался. И это очень удручало Соловьева. А что вы хотите? Парню на днях должно было стукнуть шестнадцать лет, гормоны играли, и Тима практически постоянно находился в каком-то полувозбужденном состоянии. «Секс, секс, секс…» – вот единственная мысль, которая заботила Тимофея. И это севино «не хочу, не могу, не буду» очень огорчало подростка. По крайней мере, севина простуда на губе к этому времени уже практически исчезла, остался только темный след, и он, спасибо ему за это, позволял себя целовать. Поэтому Тима решил в следующий раз попытаться по любому добиться своего.

Часов в одиннадцать Сева позвонил Соловьеву домой и уточнил, можно ли ему прийти, потому что Тима накануне говорил что-то о возможных делах. Тимофей сказал, что с радостью примет его, если Сева захочет помочь ему… с ремонтом.
- Каким еще ремонтом? – опешил Сева.
- Да вот, маманя решила сделать в коридоре «косметический ремонт», - оповестил Тима, - обои захотела переклеить и плинтуса поменять, а то они уж старые такие. И этим обоям уже наверно лет двенадцать, не меньше. Барахло там разное надо бы еще выбросить с балкона. Все еще от прежних жильцов осталось. Мы ж в этой квартире только с августа живем, а мама вот только сейчас собралась что-то поменять. Я так подозреваю, это все из-за ее ухажера. Совестно наверно ей его в такую обшарпанную квартирку приводить. А мне лично без разницы, какая у нас квартира, главное – своя. А то ведь мы раньше снимали. А до того, как я в школу пошел, мы вообще в коммуналке жили, прикинь! А сейчас, когда у нас каникулы, мать и решила меня припахать. Да я, в принципе, не против, мне это даже, в какой-то мере, нравится, это весело… Так ты как? Молчишь чего-то, а я тут монолог Гамлета толкаю.
- Да я слушаю, - отозвался Сева. – Значит, ты не будешь против, если я приду тебе помочь? – уточнил он.
- Нет, конечно! Приходи, я буду рад. Ты только надень что-нибудь, чего не жалко.
- Хорошо, скоро приду!
В тот день Сева действительно пришел к Соловьеву на удивление быстро. Он вообще рядом с Тимой стал меняться, не сказать точно, в лучшую или худшую сторону, просто меняться. И ходить стал быстрее, и говорить увереннее, и вообще раскованнее себя вести. А со временем в его лексиконе даже появился жаргон! Сначала это были безобидные «блины», а потом добавились и некоторые другие словечки. Но при родителях Сева не выражался, поэтому, в принципе, хуже от этого никому не стало.

Мальчишки сдирали старые обои и выгребали с балкона какой-то мусор, а уже на завтра была запланирована клейка новых обоев и прибивание плинтусов. Тима пошел за новым мешком для мусора. Ну, Севу же нельзя одного оставлять, он же, как младенец беспомощный! Э-эх…
- Ай! М-м-м… – Сева взглянул на свою левую руку. – Вот неуклюжий!
- Что? – обеспокоенно спросил Тима, возвращаясь на балкон. – Ударился?
- Занозу посадил, - со скорбным лицом оповестил Сева.
- Так давай вытащу.
Тима сходил в ванную вымыть руки и отыскал иголку, а Сева тоже вслед за Тимой на всякий случай осторожненько так руки помыл.
- Как ты умудрился-то? – спросил Тима, когда Василевский вернулся в комнату.
- Да я споткнулся о таз какой-то и вцепился в деревяшку, которая у стены стояла. Не упал, зато от нее подарок получил.
- Все с тобой ясно, - вздохнул Тимофей. – Ладно, садись на диван. Где?
- Вот.
- Вижу. Глубоко засела, зараза. Сейчас, потерпи.
Тима с минуту ковырялся со злополучной занозой. Василевский вскрикивал и шипел, как ребенок.
- Поаккуратней! Ай!
- Да не дергайся ты. Руку убрал! Щас сам доставать будешь! Сиди на попе ровно.
Наконец справившись с этой неблагодарной работой, Тима выудил на свет занозу.
- Ох, ты ж! Коза, какая длиннющая! И колючая.
Сева поблагодарил его и стал зализывать ранку.
- Погоди, надо еще перекисью обработать. Давай руку, - и Тима приложил к ранке щедро смоченную вату.
- Ай-яй-яй-яй-яй!!! – заголосил мальчик. – Подуй!
- Да дую, дую. Неужели так больно?
- Аж заломило! – плаксиво пожаловался Василевский.
- Ты прямо дитё малое, в самом деле! – покачал головой Тима.
- Ну, извини, папо! – тут же заулыбался Сева. – Я больше не буду! Чесна-чесна!
- Смотри у меня! – шутливо пригрозил Соловьев. – В следующий раз буду за подобное нытье бить нещадно. Или еще чего придумаю… - пошло ухмыльнулся он.
- Ты опять? – смутился Сева. – Сколько можно намекать? Я же все понимаю, просто…
- Что «просто»? – не сдержался Тима. – У тебя критические дни, что ли?
Всеволод обиженно закусил губу.
- Они самые! – огрызнулся он. – Только гастроэнтерологического характера.
- Это как? – опешил Тима.
- Ну чего я тебе сейчас буду объяснять? Просто прими это как данность, что мой зад пока не в состоянии принять твое хозяйство, - развел руками Сева.
Тима рассмеялся.
- Да, Василевский, не ожидал я подобного от тебя! Цензурщик выискался. – Тима вдруг задумался, - А хочешь… - он чуть помедлил, - хочешь тогда попробовать… наоборот?
- Что «наоборот»? – не сразу понял Сева.
- Чтобы сегодня я «принимал твое хозяйство», - спокойно пояснил Тима.
Сева, не ожидавший ничего подобного, даже испугался. Он не мог вымолвить ни слова и только таращился на Соловьева круглыми глазами. Тима выжидательно смотрел на Василевского.
- Ты?! – наконец отмер он.
Соловьев кивнул. Сева вновь глубоко задумался, при этом все больше краснея от смущения.
- Ну, решайся, в следующий раз могу и не предложить, - поторопил его Тимофей.
Сева внимательно посмотрел на Соловьева. Похоже, он не шутил.
- Неужели ты этого хочешь? – выговорил Сева, все еще не до конца веря в происходящее.
Тима вновь утвердительно кивнул. И Сева решился.
Ремонт был благополучно приостановлен. Парни устроились в тиминой комнате, где было почти чисто. Все, что мешало в прихожей, перенесли в зал, поэтому Тиму, а вместе с ними и Севу, ничего не стесняло.

Как говорится: «первый раз – он трудный самый». И в первый раз быть активом для Севы естественно было в новинку. Ему было по-настоящему страшно. А вдруг он не справится? Вдруг что-то пойдет не так? Он не сможет удовлетворить партнера?
Но все эти опасения оказались напрасны. Тима сам помогал ему, направлял. Дошло до того, что Сева чуть не отказался в самый последний момент. Тима долго и упорно готовил Севу руками и ртом, доводя до «нужной кондиции», а потом напомнил Василевскому о том, чтобы тот позаботился и о его собственном комфорте. Пришлось Севе, алея и кусая губы, делать партнеру «растяжку», как это всегда делал ему Тима.
А потом это случилось. Тимофей вначале благоразумно взял на себя относительно активную позицию. Василевскому оставалось только лежать, а Тима сам насаживался на партнера. Потом, конечно, Сева «втянулся» и, в конце концов, все остались довольны. Сева, наконец, по-настоящему стал мужчиной, а Тима, что называется, «вспомнил молодость», только без негативного подтекста, как раньше. Наверное, можно даже говорить о том, что плохие воспоминания полностью отпустили его. Теперь все было добровольно, по обоюдному согласию и желанию. И самое главное – обоим захотелось это как-нибудь повторить!

После секса Тиму, как обычно, потянуло поговорить, но на этот раз он распространялся по делу.
- Слушай, у меня 14-го днюха, - оповестил Тима, - приглашаю отметить.
- Спасибо огромное! – радостно откликнулся Всеволод. – Я обязательно приду. А кто еще будет?
- Ну, тебя я первого пригласил. Но я еще подумываю некоторых наших из класса позвать, мои друзья точно придут, я вас познакомлю.
- Ладно, - без энтузиазма отозвался Сева. – Тебе ведь пятнадцать исполняется?
- Шестнадцать.
- Почему? – удивился Сева.
- Стыдно признаться, в пятом классе на второй год оставался.
Сева усмехнулся. Действительно стыдно.
- А у тебя когда день рождения? – задал закономерный вопрос Тима.
- Уже прошел давно. Двадцатого сентября.
- Ну, все равно за мной подарок, а то все повода не было…
- Не стоит, - смущенно отозвался Сева. – Ты уже сделал мне подарок…
- Это какой же?! – опешил Тима.
- В тот день я полюбил тебя.
Тима пораженно уставился на Севу. Тот смотрел на него как-то слишком серьезно. Соловьев пару раз удивленно моргнул, а потом без лишних слов осторожно поцеловал Севу в губы.

***

Четырнадцатое ноября был рабочим днем, а ребята уже неделю как учились. Тимина мама накануне приготовила всяких вкусностей, и оставалось только достать их из холодильника. А на горячее была запланирована отварная картошка, которую Тима и сам мог приготовить, плюс по дороге он купил парочку кур-гриль. Гости были приглашены на пять часов, а мама предупредила, что зайдет к подруге, дабы не мешать сыну с приятелями.
На мероприятие Василевский собирался как можно тщательнее. У зеркала он провел, по меньшей мере, час. Тима предупредил, что наряжаться не нужно, но Сева все-таки решил надеть белую рубашку. То есть, не совсем белую, у нее был замысловатый серый орнамент на груди, и это выглядело нарядно, но не вычурно. Строгие черные брюки со стрелками тоже добавляли шарма. Сева причесался, подкрасил губы недавно купленным бальзамом, оделся и положил в карман куртки мобильник и ключи. Взяв в руки заранее приготовленный подарок, Сева вздохнул и в последний раз взглянул на себя в зеркало. В нем отражался невысокий худенький паренек пятнадцати лет, он смотрел немного испуганно и в то же время печально. Сегодня важный день и забываться нельзя. Никто ни о чем не должен догадаться.

Переступив порог тиминой квартиры, Сева вручил имениннику подарок. Это оказался диск с компьютерной игрой. Сам Сева плохо в них разбирался, поэтому, придя в магазин, он полностью положился на продавца-геймера, молодого человека, который даже на рабочем месте играл в онлайн-игру на сотовом телефоне.
Тиме подарок очень понравился, да что там, он был в полном восторге! Ведь он уже давненько мечтал именно об этой игре. Она вышла еще в марте, и вот, когда уже Тима потерял надежду приобрести игру, она была в его руках. «S.T.A.L.K.E.R.: Тени Чернобыля»: с затаенным дыханием прочитал Тимофей и взглянул на Севу. Откуда он мог знать? Этот щупленький мальчик, который совсем недавно не знал, что такое хеви-металл, преподносит такое! «Игра для настоящих мужчин», - думал Тимофей, разглядывая упаковку. Стрельба, мутанты, желание выжить любой ценой... что еще нужно для шестнадцатилетнего подростка?

Когда Василевский пришел, уже почти все собрались, оставалось дождаться только близнецов Королевых – Ленку и Лёньку, одноклассников Тимы и Севы, и Мишку – Тиминого друга.
Близнецы вскоре пришли, а Мишки все не было. Зато уже появились другие Тимины приятели: Женя, Кирилл и Денис. В принципе, заурядные личности, как отметил про себя Сева.
Денис и Евгений вообще сразу стали для Василевского как одно целое и он их постоянно путал. Оба среднего роста, темноволосые, кареглазые. Прямо как близнецы. Хотя на самом деле братьями они не были. Ну, знаете, как бывает, дружат двое уже много лет подряд, и со временем будто приобретают черты и привычки друг друга. Вот и здесь, похоже, было то же самое. Единственное, что не давало Севе каждый раз оговариваться при обращении к кому-либо из парней, это характерное отличие в облике Дениса – пирсинг в правой брови. В свою очередь у Жени в мочках обоих ушей были небольшие тоннели, а также на спине, под шеей, красовалась черная татуировка, которую он позже продемонстрировал: японский иероглиф, обозначающий любовь. Он наколол тату не так давно, на собственное шестнадцатилетие, которое уже отгремело в августе.
А вот Кирилла Сева все-таки для себя выделил. Он был немного выше тех двоих и, как показалось Севе, был слишком худым. У Кирилла были серо-зеленые глаза, светло-русые волосы, а над верхней губой справа – маленькая родинка, больше похожая на веснушку.
Помимо самого именинника и уже вышеперечисленных ребят, двухкомнатная квартира вместила в себя еще кое-кого. Колян, высокий нескладный парень с рыжими волосами, который наконец-то отдал долг и мог спать спокойно, был Тиминым приятелем по старой школе. Ну как, приятелем… Именно из-за него Тима и решил оттуда уйти. Не из-за него даже, а из-за того, что их вместе застукали в туалете. Нет, это не то, о чем вы подумали! Дело в том, что этот Коля где-то раздобыл травку и предложил раскурить ее Соловьеву. Разумеется, места лучше, чем школьный толчок, не нашлось. Директриса, с которой у Тимы и до того были терки, предупредила: еще что-то подобное повторится – и Соловьев вылетит. Тимофей не стал ждать и сам забрал документы. Тем более, после переезда в старую школу стало проблематичнее добираться. Точнее просто долго, по мнению Тимы. А если совсем честно, дольше всего на десять минут, потому что переезжали Соловьевы не откуда-нибудь, а буквально с соседней улицы. Но вернемся к Тиминым гостям.
Остальные гости были нынешними одноклассниками. Те же Королевы. Леонид был старше сестры, занимался самбо и слыл поклонником русского рока. Его сестра, напротив, была истинной женщиной. В мыслях у нее были только хорошие оценки, сериалы, шмотки и красивые мальчики…
Из девушек также пришли Вика и Маша. Они были лучшими подругами, и были неразлучны как сестры. Вика была чем-то похожа на Барби: миловидное лицо с курносым носиком, серые глаза, крашеные светлые волосы, розовое платье. Маша была красива своей природной красотой: русые волосы до лопаток, ни разу не тронутые краской, заплетенные в косу-колосок, минимум косметики и очки в тонкой прямоугольной оправе.
И последним одноклассником и, соответственно, гостем был парень по имени Стас. Он был местным секс-символом (не считая самого Тимы), и притягивал к себе девушек как магнитом. Они с Тимофеем были своеобразными соперниками: вместе участвовали в спартакиадах и делили девушек. Ведь, как ни крути, но Соловьеву все еще приходилось поддерживать репутацию бабника. Они с Севой договорились: наедине он любится с Василевским, а на людях – с девушками.

Гости собрались в зале, где был поставлен стол с угощениями, и играла музыка. Все разбрелись по углам, разбившись на группы. Сева не был настроен на общение, и отошел к книжным полкам. Там тоже было мало интересного, но все же. Время от времени беря в руки очередную книгу, он перелистывал ее и снова ставил на место. За этим занятием он не заметил очередного звонка в дверь.
Тима распахнул дверь, и в квартиру ввалился высокий крупный парень с ежиком коротких русых волос.
- Миха! – весело вскричал Тимофей.
- Здорово, братуха! – поприветствовал его вновь прибывший.
Парни обменялись крепким рукопожатием, и Михаил пару раз хлопнул именинника по спине.
- С днюхой тебя! – прогудел Миша, доставая подарок из висевшей на плече черной кожаной сумки с белой надписью «Adidas».
- Спасибо, брат, - отозвался Тима, взяв завернутую в подарочную обертку небольшую коробку.
Пока Миша раздевался, Тима раскурочил подарок.
- Мобила?! – воскликнул Соловьев, не веря своим глазам. – Ты чего, с дуба рухнул? Это ж целое состояние!
- Для тебя, брат, ничего не жалко, - отмахнулся Михаил. – Шестнадцать исполняется раз в жизни.
- Это, конечно, да, - протянул Тима, - но, блин, правда, не стоило…
- Ой, заткнись! – рассмеялся польщенный Миша.
- Еще раз спасибо, все-таки, - отозвался Тима. – А на совершеннолетие ты мне машину подаришь? – усмехнулся он.
- Нет, закажу стриптизершу! – улыбнулся Мишка.
- Ладно, в зал проходи, - махнул рукой Тима.
Миша неспешно направился к гостям, а Тима зашел к себе в комнату и убрал подарок в письменный стол, на всякий случай.
Все-таки Мишка настоящий друг. Как знал. Хотя, посмотреть на его старый сотовый и не прослезиться… Мама подарила ему плеер, о котором он тоже давно просил. Так что, все у него теперь было как нельзя лучше.
Тима вернулся к гостям. Мишка трепался с Женькой, Денисом и Кириллом о футболе. Он был ярым болельщиком, а накануне как раз показывали очередной матч по телевизору. Ребята стояли практически у входа в комнату, и Тима сразу оказался возле них.
- Нет, ну как он забил красиво, ты видел? – восхищался Мишка.
- Да видел, видел, - терпеливо отвечал Кирилл.
- Ты опять про свой футбол? – рассмеялся Тима. – Хватит уже, оглянись вокруг, жизнь так и пройдет мимо тебя.
Мишка, отчего-то восприняв его слова всерьез, окинул комнату своим взором.
- А это что за девушка? – вдруг спросил он.
Тима проследил за мишкиным взглядом и чуть не заржал. Тот имел в виду Василевского!
- Это… одноклассница! – выдал вдруг Тима, незаметно подмигивая другим парням, которые онемели от неожиданности. Они уже имели честь познакомиться с этим странным мальчиком.
- Да? Как зовут? – похоже, Миша действительно «ею» заинтересовался.
- Э… Василиса! – нашелся Тимофей.
Мишка хмыкнул.
- Ничё так! Тока она одета странновато…
- Да ты не обращай внимания, главное то, что внутри! – Тима едва сдерживался, чтобы не расхохотаться.
- Ладно. Тогда я пошел? – Мишка оглянулся на приятелей, ища поддержки.
Они одобрительно закивали, пряча улыбки.
- Давай, давай, - Денис подтолкнул парня в спину по направлению к будущей жертве соблазнения.
Михаил подошел к Севе, но тот, ничего не заметив, продолжал разглядывать книги на полке.
- Эм… - Миша тронул его за плечо, привлекая внимание, - привет.
- Привет, - обернувшись, поздоровался Сева.
- Я тут мимо проходил, вот… Как бы… Можно с тобой познакомиться?
Сева, едва сдерживая улыбку, кивнул. Михаил чуть осмелел.
- Я Миша. А тебя ведь Василиса зовут?
На лице Василевского отразилась такая гамма чувств, что выделить что-то конкретное было очень трудно. Миша, почуяв неладное, на всякий случай отступил на шаг. Сева глубоко вздохнул, успокаиваясь, и через силу произнес:
- Вообще-то моя фамилия Василевский, а зовут меня Всеволод!
Теперь лицо Михаила было вытянуто от удивления.
- И-извини меня! – промямлил он и как можно скорее ретировался.
На заднем плане вовсю угорали пацаны. Мишка быстро приблизился к Соловьеву и злобно сквозь зубы прошипел:
- Ну, шутник, блин! Ты, е*нулся, что ли?! Сука, ты меня так подставил!
Мишка вытянулся в струну, подаваясь вперед к Тимофею, руки его были до предела напряжены, он держал их вытянутыми вдоль туловища и сжимал кулаки. Вся его выдержка уходила на то, чтобы не раскричаться и не вцепиться в Соловьева, тряхнув при этом пару раз как грушу.
- Да ладно тебе! – ответил Тима. – Я ж тебе с ним мутить не предлагаю…
- Еще б ты мне предложил, урод! Тебя бы уже давно по стенке размазало!
- Ой-ой-ой! Фантомас разбушевался! – отозвался Тима.
- Да ладно вам, парни, - осадил обоих Женька, - не шумите.
- И вы тоже хороши, - обратился уже к парням Мишка, - могли бы предупредить!
Тем временем Сева, проследив за отступлением Миши, продолжил созерцание книжной полки. Да, он был немного расстроен, но не обижен. Это было уже не в первый раз, когда его принимали за девчонку. Такое чаще всего случалось на улице, в маршрутке или магазине.
В общем, Сева решил чуть позже подойти к Мише и сказать, что зла на него не держит. Скорее всего, это дело тиминых рук. Любит он всех разыгрывать и подкалывать. А тут еще такой удобный случай. Ладно, так и быть, и его можно простить.
Тем временем к хозяину квартиры подошла Вика. Она просила сменить песню, но не умела обращаться с данной техникой. А Тима, воспользовавшись ситуацией, представил ее Михаилу.
Сменив музыкальную композицию, Тима позвал всех к столу. Сев во главе стола, он посадил Севу по правую руку, а по левую сел Миша, рядом с которым пристроилась Вика.
Первым для произнесения тоста поднялся Михаил, как лучший друг именинника. Откашлявшись, он подбоченился и, состроив важную физиономию, сказал:
- Тимоха, еще раз с серьезной датой тебя. Желаю, чтобы у тебя было все и всегда, и тебе за это никогда и ничего!
Все присутствовавшие рассмеялись, чокнулись, выпили, все как полагается. Соловьев от всей души поблагодарил друга за такие слова.
Затем поднялся Стас:
- Ну что ж. По-моему, Михаил все очень правильно сказал. Никто бы не сказал лучше, я думаю. Что тут еще добавить? Короче, Тимон, с вылуплением!
И все повторилось снова. Соловьев был очень рад, что у него такие креативные друзья. Никаких тебе банальных: счастья, здоровья, любви… Все на позитиве и по делу.
Сева не стал ничего говорить. Просто не смог бы он под обстрелом стольких глаз вот так запросто встать и отмочить такую корку, как эти ребята. Тем более, эти Тимины друзья еще были непроверенными людьми, и Сева их просто-напросто стеснялся. Но Тима и так все понял.
Стоит отметить, что в алкоголе некоторые гости себя не ограничивали. Причем, многие еще и принесли его с собой.
После застолья ребята решили немного потанцевать. Предприимчивая и смелая Ленка Королева воспользовалась ситуацией и тут же сама пригласила именинника на танец. Он не посмел ей отказать, все-таки брат у нее самбист, да и вообще дамам отказывать нехорошо.
После того, как Елена уволокла Тиму плясать, а Сева отошел по не менее важному делу, Миша тяжело вздохнул и обратился к своим приятелям:
- Какой-то он… дурачок, вот, - и он пьяно захихикал.
- Кто? – не поняли ребята.
- Да Сева этот, - ответил Миша.
- Скорее, Оношик, - подсказал Денис.
- О! Ден, точно! – загоготал Михаил. – Ты прав! Оношик… А че это значит?
- Ну, типа, это и не он, и не она. Стало быть, Оношик! – пояснил парень.
Песня вновь сменилась, запыхавшийся Тима вернулся к ребятам и тут же налил себе «Спрайта».
- Чего обсуждаем? – поинтересовался он, залпом осушив стакан.
- Да так, - откликнулся Кирилл. – А где партнерша твоя?
- Дык, она девица шустрая, уже побежала Стаса кадрить. Я еле отбился.
- Ты прикинь, - встрял Михаил, - Ден новое имечко для твоего бесполого одноклассника придумал.
- Какое еще имечко? – нахмурился Тима.
- Оношик! – Мишка снова пьяно засмеялся.
- Я вам сейчас такого Оношика покажу! – рассердился Соловьев.
- Тимох, ну чего ты нервничаешь? Успокойся, - Женя, как всегда, решил урезонить разбушевавшегося приятеля.
- Я в порядке, - нехотя откликнулся Тимофей. – А вот вы, ребят, в следующий раз думайте, что говорите. Он, между прочим, идет.
Сева снова вернулся в зал и сел на свое место.
- А ты чего как неродной? – обратился к нему Тима. – Не танцуешь и вообще…
- Я не хочу танцевать, - отозвался Сева, пожимая плечами.
- Может, тогда выпьешь с нами? – предложил Миша, в который раз потянувшись к бутылке с вермутом.
- А я не пью почти, - снова отказался Василевский.
- Ну ваще! – присвистнул Женька. – Не пьешь, не куришь, а ты… - он понизил голос, - хоть с кем-то трахаешься?
Василевский в секунду стал пунцовым как пион, а Тима просто выпал.
- Ты чего несешь, жертва аборта?! – наконец пришел в себя Тимофей.
Парни удивленно уставились на него.
- А что я сказал? – не понял Женя.
- Глупость ты сказал, вот что!
- Ладно, Тим, не кипятись, - вклинился Кирилл. – Жень, ты же все осознал? Видишь, ты ребенка в краску вогнал, - Кирилл подмигнул Севе.
«Ребенок» не знал, куда себя деть. Всеми силами стараясь не смотреть на Соловьева, Сева гипнотизировал свой стакан с минералкой.
- Ладно, Сев, ты, это, извини меня, - промямлил Женька, - я действительно чё-то не то сморозил…
Сева только кивнул. Сейчас он был просто не в состоянии сказать что-либо.
- Да он, может, еще и не целовался ни с кем, а ты сразу: «трахаешься»! – предположил Денис.
- Ну, все, пацаны, закрыли тему! – приказал Тима, сурово глядя на приятелей. – Еще сейчас начнем личную жизнь друг друга обсуждать. Как бабы, ей-богу.
Парни согласились, что они все-таки не бабы, и больше в тот вечер не поднимали подобных тем.

***

У Севы был троюродный брат Игорь Тихомиров. Они недолюбливали друг друга с самого детства. Хотя, недолюбливали – это слабо сказано. Ненавидели, так будет правильней. И в первую очередь, конечно, из-за севиных наклонностей. Как только выяснились подробности о сексуальной ориентации мальчика, детская неприязнь переросла в откровенную вражду. Самому Севе, в общем-то, было наплевать, что о нем думают другие, но подобное отношение брата, пусть и неродного, задевало. Игорь даже называл брата Сёва, чтобы позлить лишний раз. Просто однажды он случайно оговорился, а тот обиделся, и хитрый брат взял это себе на заметку.
Игорь был старше Севы на четыре года. Он учился на втором курсе престижного вуза, что-то связанное с экономикой. Его отец приходился двоюродным братом отцу Всеволода. Семьи не слишком тесно общались, жены были мало друг другу интересны, а сыновья… Не общались, в общем.
Когда Сева был маленьким, Тихомировы иногда приходили к ним на праздники, и Севина семья их изредка посещала, но со временем они практически перестали видеться.
Но теперь, когда Игорь стал учиться в институте, юноши стали видеться чаще. Это потому, что ВУЗ находился не очень далеко от севиной школы. И нет бы, Игорю просто пройти мимо. Но нет, это было не в его характере. Он совершенно не соответствовал своей фамилии, а постоянно нарывался. А Сева не мог ему ответить. Просто не хотел, да и боялся, конечно, тоже. Все потому, что Игорь почти никогда не был один. Рядом с ним постоянно крутились какие-то качки и попросту отморозки. Хотя сам Тихомиров был из очень даже приличной семьи и выглядел, и вел он себя соответствующе. Должен был, по крайней мере. При родителях…

Ну вот, опять… Похоже, Севе действительно придется в скором времени изменить маршрут от школы до дома. Василевский сделал вид, что не заметил родственника, но это не помогло. В спину раздалось громкое «Эй!», а затем последовала хорошая затрещина. Севина рука непроизвольно метнулась к ушибленному затылку, но ее кто-то перехватил и развернул парня фейсом к себе. Сева зажмурился. В лицо ему рассмеялись несколько голосов. Его уже никто не держал. Сева открыл глаза: перед ним стоял Игорь и еще трое парней.
Тихомиров находился ближе всех. Похоже, это он его ударил, а потом схватил за руку. Игорь обладал привлекательной внешностью, но в ней было больше слащавости, чем обычной красоты, волосы у Тихомирова были светлыми, но темнее, чем у Севы, ростом он был чуть выше среднего. Сейчас парень был одет в черный пуховик, серые джинсы и крепкие черные ботинки, а через плечо у него висела большая серо-коричневая сумка. Его приятели стояли чуть поодаль. Один был примечателен тем, что был очень крупным. Медведь, одним словом. Широченные плечи, маленькая бритая голова на толстой шее, а под одеждой, как помнил Сева еще с прошлой весны, скрыты накаченные мускулы и мышцы. Другой приятель был среднего роста, весь в коже. У него были мелированные волосы: натуральные русые с огненно-рыжими прядями (а не так давно Сева видел его с платиновым ирокезом). Третий парень был больше похож на Игоря. В смысле, такой же ухоженный, стильный, а на морде лица отпечатано вселенское высокомерие.
- Ну, что, - начал Игорь, - привет, братик.
Парни за его спиной ухмылялись. Чему, спрашивается?
- Привет, - нехотя отозвался Сева тихим голосом.
Он уже хотел было уйти по-хорошему, но ему не дали. Игорь схватил его за локоть, правда, несильно.
- Подожди, мы еще не закончили.
- Что вам от меня нужно? – устало спросил Сева, обреченно глядя на парней.
- Хороший вопрос, парень, - ухмыльнулся «холеный».
Он переглянулся с мелированным, а тот подмигнул. Парни поймали Севу в безлюдном дворе. Они подтолкнули его к стене какого-то строения, вроде гаража. Поблизости никого не было, да еще и подъезды располагались с другой стороны.
- Мы хотели у тебя спросить, - наконец начал мелированный прокуренным голосом, - каково это, быть выебанным другим парнем?
Ребята заржали, а Сева почувствовал, как сильно краснеет. Игорь все еще держал его за локоть. Сева попытался вырваться и убежать, но Тихомиров оказался проворнее. Он сгреб троюродного брата в охапку и развернул лицом к парням.
- Эй, ты чего?! Отпусти меня! – Сева не на шутку испугался, раньше Тихомиров с приятелями ничего подобного не делали.
- Да не дергайся ты! – пропыхтел Игорь, пытаясь удержать брыкающегося мальчишку.
К Севе вплотную подошел холеный парень и взял за плечи, Сева перестал вырываться и поднял на него глаза.
- Скажи-ка, - обратился парень к застывшему от страха подростку, - тебе ведь нравится, когда тебя тыкают в попку?
«Что? Что он сказал?!». Глаза Василевского расширились от ужаса, а ноги стали ватными. Он даже не смог ответить, голос вдруг пропал.
- Костя, покажи ему, что натуралы «тоже любить умеют»! – рассмеялся Игорь.
Костя только хищно осклабился и наклонился к севиному уху:
- Только вякни! – предупредил он.
Теперь Игорь еще и рот ему зажал.
Костя присел на корточки перед Севой, снял свои кожаные перчатки и убрал в карман, а потом просунул руки под севину куртку. Сева чуть не задохнулся от неожиданности. Что же они творят?! Тем временем Костя, задрав повыше, не расстегивая, его куртку и свитер, стал выправлять из брюк рубашку и майку мальчика, начал гладить теплую обнаженную кожу. Сева, немного придя в себя, тоненько заскулил. Парни опять расхохотались. Двое из них, толстый и крашеный, только наблюдали со стороны. И им это определенно нравилось.
Сева снова замычал и забился в железной хватке Игоря. Костя перестал лапать его и крепко ухватил за бедра, пытаясь остановить эти телодвижения.
- Хватит дергаться! – прикрикнул он. – Я тебе ничего не сделаю!
Сева тут же замолчал и перестал вырываться. «Может, они меня не тронут, если я не буду сопротивляться?», - со слабой надеждой подумал он.
Костя отошел к другим парням.
- Тебе не нравится, пидорас малолетний? – зло прошипел Игорь на ухо брату. – А нам, по-твоему, нравится смотреть на таких как ты? Ходите тут, своими задницами трясете, будто просите: «Трахните нас, пожалуйста!».
Сева не смел дышать. Ему это не снится? Зачем это все происходит?
- А ты, сучка маленькая, меня больше всех достал, - продолжал Игорь. – Мы тебя сейчас отпустим, а ты никому ничего не скажешь, договорились? Иначе в следующий раз может быть хуже. Ты понял?
Сева чуть кивнул.
- Отлично. Тогда пока, Сёва.
Игорь разжал руки и тут же толкнул Севу в спину, тот упал на колени, а парни поспешили скрыться.
Севу колотило, даже зубы стучали. Он все плакал и не мог успокоиться. Сердце бешено билось от подскочившего адреналина, колени болели от резкой встречи с асфальтом, а под куртку стал пробираться холод. Парень так и стоял на коленях, уткнув лицо в ладони. Похоже, никто ему не поможет…
Стоп! А как же Тима? Ему ведь можно сказать? Сева стал понемногу успокаиваться. Но сегодня, наверно, уже ничего не получится. Тима говорил, что мама записала его к какому-то распрекрасному стоматологу, и сегодня он занят. Сразу после уроков сорвался, только его и видели. А завтра? А завтра воскресенье. Что ж, нужно дождаться понедельника, а после уроков пойти к Соловьеву домой и там поговорить. Так он и сделает.

***

Все уроки Сева просидел как на иголках. Тима видел, что он все время порывается что-то сказать, но не может.
- Что с тобой происходит? – наконец не выдержал Тимофей, когда они на очередной перемене зашли в комнату для мальчиков.
Сева со страхом взглянул на Соловьева и ответил:
- Я должен тебе кое-что сказать…
- Ну?
- Но не сейчас. Давай потом к тебе зайдем, и я тебе все расскажу.
- Ладно… Блин! Чего ты так в меня вцепился?!
Сева и не заметил, как сильно сжал тимину руку.
- Извини, я не специально, - виновато отозвался Всеволод, тут же отпуская Тиму.
- Ты сегодня такой странный… - протянул Тимофей. – Обязательно мне потом все расскажешь.
Сева только кивнул.

Придя к Тиме, ребята закрылись в его комнате. Сев на маленький диванчик, Всеволод начал говорить. Сначала неуверенно, но Тима слушал, не перебивая, это придало Севе немного смелости.
- Знаешь, я тебе не рассказывал, у меня есть брат. Троюродный. Игорь зовут. Он… Ему скоро двадцать. Ну, он… Гомофоб, в общем. Он меня ненавидит просто. Постоянно дразнит, унижает. А в субботу он встретил меня после школы, и… запугивать стал. Ну, то есть, сказал, что в следующий раз может что-нибудь сделать.
Сева не мог сказать всего, но ему захотелось довериться Соловьеву как никому другому.
- Он меня еще и пидорасом обозвал, - грустно вздохнув, подытожил Сева.
- Да что ж такое! – в конце концов не выдержал Тимофей. – Надо с ним поговорить по-мужски!
- А, может, не надо? – испугался Сева, заглядывая Тиме в глаза.
- Надо, Сева, надо, - уверенно ответил Тима, хлопнув того по плечу. – Бл*, я тока со своими пацанами на эту тему перетер, теперь еще какой-то крендель нарисовался. В очередь, сукины дети! – усмехнулся он.
- Тим, не ругайся, пожалуйста, - попросил Сева поморщившись.
-Извини, не сдержался, - нехотя отозвался Тима, кривя губы, будто распробовав какую-то гадость. Он так привык материться, что уже и не замечал этого. А этот ботаник его одергивает! Но вот что странно, при нем-то как раз и не хотелось ругаться, и всякий раз находились силы извиниться.
- Ты его что, побить хочешь? – спросил Василевский.
- Да не-е, так, припугнуть маненько, - отмахнулся Тима.
- А если он меня самого потом…
- Ничего он тебе не сделает, - решительно оборвал Тима. – Это я тебе обещаю.
После этого разговора Тима решил всегда провожать Севу домой, а тот был только рад этому.

Тима возвращался от Василевского, проводив того до самой квартиры, и уже подходил к своему дому. У подъезда стояли четверо его приятелей: Женька, Денис и Кирилл с Михаилом во главе.
- Здорово, Тимон! – гаркнул Мишка. – Ты вовремя, мы как раз к тебе. А где же твой Пумба?
Он и компания заржали. Тима, быстро смекнув, о ком речь, сжал кулаки и, раздув ноздри от гнева, попер на Мишку.
- Эй, ты чего? – резко обрывая гогот, воскликнул он.
Соловьев вцепился в ворот мишкиной куртки. Встряхнул, как следует.
- Я тебя предупреждал! – зашипел Тимофей. – Еще раз я от тебя или остальных что-то подобное услышу, вы у меня своими зубами срать будете! Понятно?!
Михаил смотрел на Тиму, выпучив глаза, а остальные застыли на месте, потеряв дар речи от такой выходки. Они никак не ожидали ничего подобного от своего приятеля, он так раньше никогда не реагировал.
- Я понятно объяснил? – спросил Тимофей, обращаясь ко всем.
- Понятно, Тимох, - отозвался за всех Женек. – Ты чего злой такой?
- Не вашего ума дело. А если я вдруг узнаю, что вы хоть пальцем тронули, да, блин, хоть словом обидели Севку, на куски порву! Ты усек, Михаил? – Тима посмотрел в глаза предводителю этой маленькой банды.
- Усек. Извини. Больше не повторится, - на автомате как робот отрапортовал Мишка.
- Надеюсь, - Тимофей, наконец, отпустил парня. – И еще кое-что, - вдруг сменил он тему, – Миш, будь ласка, сгоняй за бухлом. Предлагаю завалиться ко мне, надо еще кое-что обсудить.

Соловьев все-таки выпытал у Севы адресок Игоря и некоторые другие сведения о нем и подкараулил Тихомирова около его дома. Еще издали завидев парня, Тима неслышно подошел сзади.
- Эй, белобрысый! – довольно громко окликнул он.
Игорь обернулся и непонимающе уставился на парня:
- Это ты мне?
- Ты чо, сука, совсем страх потерял? – Тима подошел ближе.
- Ты кто ваще? – не понял Игорь.
- Слышь, Игорек, - усмехнулся Тима, - если я тебя знаю, значит, тебе уже можно бояться. Хватит уже Василевского доставать, понял?
- А, так ты его дружок? – оскалился Игорь, окинув насмешливым взором Тиму.
- Я его ангел-хранитель. А ты попал в список моих врагов.
- Слышь, ты, ангел со сломанным крылом! Ты чего нарываешься? Я тебя не трогал, а если тебе хочется на ком-то сорвать злость, пойди, найди муху и поотрывай ей лапки.
- Хорошо говоришь, красиво, - Тимофей ухмыльнулся. – Но я все-таки еще раз попрошу, отстань от Севы. Или пожалеешь.
- Это кто еще пожалеет… - начал Игорь.
- Игорек, - оборвал Тима, - у меня есть в друзьях такие люди, с которыми ты даже днем в толпе народа не захочешь столкнуться. Имей в виду.
В этот момент в глазах Тимы промелькнуло что-то такое, отчего у Игоря по спине побежали мурашки. Похоже, с этим пареньком действительно лучше не шутить. И Игорь, видя решимость Тимофея, сейчас, похоже, пожалел, что рядом с ним нет его постоянных спутников, приятелей еще со школы. Друзьями их было трудно назвать. А Тима жалел, что у него нет с собой чего-то или кого-то более убедительного, чем пафосные речи и гордый взгляд. Да хотя бы того же Мишки под боком, который к тому же в свое время занимался борьбой. Да в принципе, и сам Тима был не промах. Просто все вышло как-то спонтанно, и Тима пошел «на стрелку» один.
Тимофей напоследок одарил Тихомирова презрительным взглядом и удалился восвояси. А Игорь таки был не дурак. Он на какое-то время действительно отстал от Севы. Но однажды, уже много времени спустя, он сделал то, о чем впоследствии горько пожалел.

@темы: слэш, творчество, ориджинал

---

Темное прошлое В.В.

Темное прошлое В.В.

Автор:  Good Favor
Соавторы: Ginger S (1-я глава), Роман (2-я глава)
Бета/Гамма:  Ginger S
Пейринг: Тимофей/Всеволод
Жанр: любовный роман, драма, ангст
Рейтинг: NC-17
Категория: слэш, местами встречается гет
Размер: макси
Статус: закончен
Предупреждение: мат, чен-слэш (первоначально героям нет 16-ти), в каком-то смысле принуждение и сомнительное согласие, упоминается насилие. И еще: автор очень любит диалоги, так что, увидев диалог длиной в километр, просьба не пугаться))
Описание: «Проект» задумывается как трилогия. Это первая часть серии о мальчике Севе. Время действия: сентябрь 2007 – февраль 2009 гг. Некоторые факты взяты из жизни (будем надеяться, что прототипы автора не убьют и вообще не узнают!) Изначально писалось с претензией на юмор, но что вышло, то вышло XDD
Размещение: ну, если вдруг чего, вы уж сообщите)

Автор очень благодарит своих соавторов за помощь
и  Jim Nightshade за ценные советы

1 глава

Вера Алексеевна Сергеева, молодая учитель, преподававшая уже на протяжении нескольких лет у старших классов русский язык и литературу, во время большой перемены сидела в гордом одиночестве в своем кабинете и пила уже холодный чай. Она бы, наверное, в любой другой раз присоединилась к своим коллегам, но все мысли её были настолько далеки от реальности, что у нее не было ни малейшего желания беседовать с кем-либо. Причина ее раздумий – 9-й «А» класс, который она взяла в прошлом году под свою опеку. А точнее, - один из учеников.
В 9-й «А» в середине сентября (что даже звучит невероятно – где это видано, посреди четверти менять школу!) пришел новенький. Тимофей Соловьев. Тима. Очень симпатичный парень, но хулиган. Уроки не учил, прогуливал, курил, матерился как сапожник. Но, в общем-то, парень незлой. Шутник, добряк (по крайней мере, ей так казалось), спортивный, опять же... Но, увы, совершенно игнорировал учебу. И, мгновенно завоевав авторитет среди одноклассников, начал медленно, но верно, дурно на них влиять... И этот факт не очень беспокойную Веру Алексеевну, мягко говоря, удручал.
Сам же класс нареканий не вызывал. «Старая гвардия» 9-го «А» состояла из довольно скудного по своему разнообразию контингента. Проще говоря, он состоял только из двух типов учеников – зубрил и паинек. Тут Вера Алексеевна была вынуждена признать, что Тимофей, хмф... несколько исправил ситуацию. Проще говоря, развеселил ребят и несколько разрядил обстановку в классе. А то у учителей, входящих в класс, часто создавалось ошибочное впечатление, что вместо класса они попали в морг.
Впрочем, даже в таком классе обязательно находится один или двое, э-э... как ребята выражаются в наше время, лохов, которые либо бесконечно донимаются всеми кому не лень, либо имеют неписаный статус неприкасаемых, с которыми просто вежливо стараются не иметь дело, и если и подтрунивать, то за глаза. И этот класс не стал исключением. И каждый раз, когда Вера Алексеевна начинала урок, то ощущала на себе неприятное сосущее чувство где-то меж ребер посреди грудины. Именно так себя чувствовал Пилат Понтийский, умывающий руки от чужой крови…
Довольно улыбнувшись только что живо представленной метафоре, она гордо выпрямилась и восхищенно пробормотала что-то про филфак и высшее образование. А за стеклом в старой, прогнившей деревянной раме, вовсю шло бабье лето. В воздухе пахло сыростью, грибами и чем-то пряным. Ещё теплый ветер бодро срывал со щедро украшенных деревьев их пестрое одеяние, позволяя первоклашкам, гуляющим рядом со школой, делать огненные букеты, пропахшие землей.
Нет, Тима не так плох. Вера Алексеевна сама себе кивнула, соглашаясь с этой мыслью. Он активист, участвует во всяких спартакиадах. Ну да, плохо учится, но кто не без греха? Все. А что касаемо другого мальчика... Вера Алексеевна вновь впала в глубокую задумчивость.
Из «старой гвардии» там был один маль… Ну, даже не мальчик. Скорее, это было «нечто неопределенного пола»… Короче, звали этого человека Всеволод Василевский. Или просто Сева. Еще одноклассники иногда называли его Вася, из-за фамилии, а может и не только из-за нее… Парень хорошо учился, слыл отличником, но было одно «но» - парни почему-то обходили его стороной. Он больше общался с девочками, да и то, кажется, подруг из класса у него не было. Он всегда милый, всегда приветливый, спокойный... И по школе уже который месяц ходил слух, что Сева – гей.
Прямо скажем, учителя в него не верили. Они вообще старались (и весьма справедливо) не прислушиваться к домыслам, витающим среди учеников. Они считали – они старше, а, следовательно, мудрее, и не должны тратить свое внимание на «детский лепет». Пускай и звучащий по-взрослому. Но Вера была непростой педагог. Она, только-только закончившая ВУЗ, еще не успела забыть, какой была она сама, будучи ещё школьницей. То, что про мальчика сочиняли подобное, означает одно из двух: или миф правдив, или имеет место настоящая травля. И то, и другое требовало вмешательства, причем немедленного. Но рубить сплеча тоже не стоило – ведь можно было ранить чувства Севы. Да и возраст такой сложный…
В очередной раз решив немного пригубить чай из чашки, Сергеева внезапно обнаружила, что он давно выпит. В ту же секунду прозвенел звонок на урок. Тяжело вздохнув, она наскоро отправила чашку в тумбу, поскольку не было времени её мыть, и мысленно решила оставить этот вопрос на потом. Когда-нибудь она обязательно попросит Севу остаться после уроков и осторожно (обязательно осторожно!) его расспросит. Когда-нибудь...

К слову сказать, слухи о Василевском были правдой. Конечно, говорилось все это за глаза, но от подростков ведь ничего не утаишь. Представьте: нечто худенькое, ростом под метр шестьдесят, блондинистое, с наивными голубыми глазами. Прическа у Севы была не то, чтобы женская, просто очень густые волосы, почти доходившие до плеч. Его высокий голос, манера общения, повадки – все выдавало в нем представителя радужной нации. И лицо у него было девчачье. Можно было догадаться, что мальчик – копия мамы. А вот мозги у него были скорее папины. В точных науках Сева разбирался практически лучше всех. Из парней – точно. У Василевского был только один внешний недостаток: крупные резцы, чуть выпирающие вперед. Но это даже не казалось недостатком, а напротив, придавало лицу невинный вид.
А вот Тимофей, напротив, был такой… мужик! Высокий кареглазый шатен, пахнущий смесью одеколона и сигарет. А так как он занимался спортом – был жилист и подтянут. У Тимы были очень сильные руки, он мог до пяти раз подтянуться лишь на одной руке! Тимофей постоянно ходил в одной и той же темно-синей куртке. Зимой и летом одним цветом, как говорится. И, как совершенно справедливо заметила Вера Алексеевна, был юмористом. Но юмор был «черным», по большому счету. В то же время, парень был очень прямолинеен и даже резок в общении. Но это касалось в основном парней, так как с учителями он вообще старался общаться по минимуму, а к девчонкам у него был иной подход – их он просто клеил. В общем, Тима был мечтой многих девушек их параллели. И не только…
Да, Сева влюбился в этого раздолбая. С первого взгляда, окончательно и бесповоротно. Но он не мог признаться ему в своих чувствах, потому что сразу усек, что тут ловить нечего. Тима кадрил каждую хоть немного симпатичную девчонку, а если она была еще и умная, крутил с ней роман и списывал домашние задания.
Но однажды кое-что случилось.

Шел урок химии. Тима с очередной подружкой зависал на последней парте. Неясно, что именно они там делали, но в один прекрасный момент заржали в голос. Учительница рассердилась и рассадила их, причем Тиму она направила к Севе, так как он в этот день сидел один из-за болезни своей соседки.
- Соловьев, немедленно к Василевскому за вторую парту, чтобы я тебя лучше видела.
В этот момент Севе показалось, что он задыхается. Он с ужасом взглянул на преподавательницу, которая в данный момент сверлила взглядом Соловьева. «Этого не может быть, этого не может быть…», - как мантру твердил он про себя, пытаясь взять себя в руки.
- Татьяна Семенна, - Тима чуть привстал, упираясь руками в парту, - ну почему меня? Почему к нему? – завозмущался он.
- Так, Тимофей, без разговоров, живо к Василевскому!
Тима обиженно засопел, но все-таки пересел. И демонстративно отвернулся от новоявленного соседа. А еще через несколько минут Татьяна Семеновна дала небольшую самостоятельную работу до конца урока. Тима сник, он ни фига не понимал в химии, а вот Сева сек, так как его папа был врачом и сам с ним занимался. Ему эту работу за пять минут сделать, а потом еще десять сидеть и плевать в потолок. Тима, через какое-то время, покосившись на соседа, с удивлением отметил, что тот уже все сделал, и нерешительно попросил о помощи. Сева был просто счастлив! Наконец-то он нужен Тиме! Он с усердием принялся помогать ему, даже для себя он так не старался. Сделав все за считанные минуты, он отдал лист Соловьеву и у того еще хватило времени, чтобы все спокойно переписать и сдать до звонка. Кстати, за ту самостоятельную оба получили пятерки, единственные в классе.
Когда ровно через неделю на следующей химии Тима сам изъявил желание сесть с Василевским, у того прямо сердце екнуло. Неужели Соловьев, этот неприступный кремень, так нуждается в Васе? Сева догадывался, что это только из-за оценок, но это было не так важно, и он старался не думать об этом. Он был рад любому поводу побыть рядом с Соловьевым.
У Тимофея, конечно же, в первую очередь преобладал корыстный интерес, но со временем он стал замечать, что ему с Севой просто интересно. У них оказалось довольно много общих тем, которые не касались учебы. Например, Тима мог подолгу говорить о компьютерах. Оказалось, что он неплохо разбирается и в самом строении этого аппарата, и во многих сложных программах. Сева долго удивлялся, почему же тогда Соловьев на информатике перебивается с двойки на тройку, и совсем уж редко с натягом получает четверки. На это Тима ему ответил, что «эти дурацкие программы типа ворда и эксэля ему индифферентны. Вот если бы они на уроках ролевые игры разбирали, тогда другое дело!». Сева на это заявление только усмехнулся. Что тут скажешь?

***

Они стали больше общаться. Тима, конечно, подозревал о вкусах Севы и все знали, что Тима – донжуан, и, соответственно, не было никаких кривотолков. Сначала, правда, некоторые подшучивали на тему: «А не перешел ли ты вдруг, Тима, на мальчиков?», но Соловьев быстро пресек эти разговоры, недвусмысленно дав понять, что уж его-то никак нельзя заподозрить в подобном и с Василевским он общается только как с другом.
Тимофей часто рассказывал Севе о своих девушках. Василевский втайне им очень завидовал, но старался не подавать виду. А если Тима с ними ругался, расставался или просто над ними подшучивал, Сева злорадно про себя хихикал и потирал ручки.
Как-то раз, во время перемены, они вдвоем стояли в коридоре, и Тима что-то рассказывал. Мимо них прошла некая девушка из параллельного класса. Тима тут же прервался и махнул головой в ее сторону:
- Видел ее?
- Ну?
«Похоже, сейчас будет история про очередное похождение», - с тоской подумал Сева.
- Мы тут с ней на днях гуляли, так она такое выдала! – «сдал» девчонку Соловьев. - «Камеди Клаб» нервно курит.
- Да?
- Ага. Сижу я тут с ней, значит, в парке, а она… Мне, говорит, вчера прямо «сон в руку» приснился, - закатывая глаза, передразнил Тима голос девушки. – Блин, у нее что ни сон, все «в руку», достала уже. Так вот. Снится, говорит, мне парнишка, - Тима выдержал эффектную паузу, - лет семи! – он выразительно посмотрел на Севу, тот прыснул. – А я иду по Грибоедова, а он внезапно заболел! – Тимофей всплеснул руками, Сева засмеялся в голос. – Короче, такая история. А я еще тоже ржу, а она, вроде, понять не может, чего она смешного сказала, понял?! А я сказать не могу, что меня рассмешило, она ведь всегда так говорит.
Такие истории тоже были нередки, и Сева очень надеялся, что про него Соловьев не рассказывает подобного своим дружкам. Кто его знает… Тимофей мог очень быстро разглядеть в человеке недостатки, которые даже не все замечали и часто их высмеивал в разговорах с другими.
Само собой, недостатки есть у всех. У Василевского, например, это была вселенская медлительность. Чтобы далеко не ходить за примером, достаточно привести любой урок. Да хотя бы геометрию или алгебру. И сами по себе предметы скучные, только спать на них, и математичка Римма Эдуардовна, тучная дама шестидесяти лет, сон навевает. А ее любимчик Василевский просто убивает наповал!
- Так, кто у нас пойдет отвечать? – окидывает преподаватель класс грозным взором из-под съехавших на нос больших очков. – Ага, Василевский!
Недовольный гул класса. Сейчас начнется…
Сева медленно поднимает голову от тетради, встает и буквально плывет к доске по прямой траектории, точно в замедленной съемке. Пока Сева идет отвечать, с задней парты сначала доносится приглушенное ругательство, а потом уже более громкое: «Вася, давай, жги!». И у доски начинается подробное безошибочное вещание тоненьким голоском. Тем, кто сидит на первых партах – просто застрелиться и не жить! Именно по этой причине Тима тоже сначала недолюбливал Василевского, но потом, как и все, привык. Позже он даже сам пытался вникнуть в эти доклады у доски, только все равно мало что понимал.
Но эта медлительность, слава Богу, выражалась только в «выходе к доске» и, собственно, самой его походке. Поэтому Сева, живя в десяти минутах от школы, всегда выходил за 20-25 минут. Быстро ходил он, только если была действительно острая необходимость, а уж видеть Василевского бегущим – вообще что-то сверхъестественное, единицы счастливчиков потом наверняка об этом слагали легенды.

***

- Миш, а ты точно уверен? – вопрошал Соловьев у сотового телефона. – Ты смотри, а то получится как в прошлый раз… Зачем? Ну, можно, конечно… Ладно, встретимся минут через двадцать на остановке. Все, давай.
Тима убрал телефон в карман джинсов. Василевский, в этот момент стоявший неподалеку и слышавший разговор, подошел к Тимофею и встал напротив него в позу, скрестив руки.
- Ты уходишь?
- Ох, блин! – Тима явно не ожидал такой реакции. – Ты подслушивал?
- Кое-что слышал, - согласился Сева.
- Да, я сваливаю, - подтвердил Тима. – И не останавливай меня. Все, до завтра! – и парень как можно скорее направился к лестнице.
Василевский, недолго думая, бросился за ним.
- Тима! Но ведь еще половина уроков осталась! – пытался вразумить он одноклассника.
- Слушай, отстань от меня! – уже начал сердиться Соловьев. – Это не твое дело, понял? Мне нужно уйти, и не надо мне мешать. А если спросят, скажи, что мне плохо стало, поэтому я ушел домой.
Сегодня как назло (для Севы) была теплая солнечная погода, поэтому Тима был в одной толстовке без куртки. Таким образом, парень беспрепятственно спустился с крыльца и уже хотел повернуть за угол.
- Прогульщик! – донеслось до него.
- Ботаник! – чуть обернувшись, бросил Соловьев и скрылся.
Сева, обиженно сопя, вернулся в коридор. Он уже хотел подняться в класс, но тут дорогу ему перегородила девчонка из параллельного класса. Это была нынешняя девушка Тимофея – Таня.
- Вась, чего ты все за Соловьевым бегаешь? – набросилась она на Севу. – Отстань от него и запомни уже: он мой.
- Чья бы корова мычала! – было ответом.
- Чего ты там вякнул? – прищурилась Таня. – Воображаешь, что ты ему можешь понравиться, что ли?!
- А может и так! – не выдержав, выдал Сева.
- Ха-ха! Захлопни варежку! Ему я нравлюсь…
Сева, прекрасно понимавший, что она права, все-таки решил отыграться:
- Наивная! У него таких, как ты, знаешь сколько? Я сам уже со счета сбился.
- А ты им учет ведешь, да?
- Конечно, в отдельную книжечку записываю, с подробностями: с кем, когда да по сколько раз…
- Заткнись! Какой же ты засранец, Василевский! Я от тебя не ожидала.
- Какой уж есть… А знаешь что, - грустно посмотрел на Татьяну Всеволод, - ты не обращай на меня внимания… Все равно я тебе не соперник, и ты это знаешь… Вот если бы я был пышногрудой длинноногой блондинкой, тогда другое дело! – он чуть улыбнулся.
Таня усмехнулась. У девушки тут же отлегло от сердца. Правда ведь, такой мачо как Соловьев явно не поведется на этого низкорослого педика. А Василевского в такой ситуации можно только пожалеть – у него ведь нет никаких шансов.
Но через пару дней Тимофей шепнул Севе, что с Таней они расстались. И у Василевского вновь появилась маленькая надежда, что может быть когда-нибудь…

***

Догладив последнюю рубашку мужа, Севина мама вышла из так называемой гладильной, небольшой комнаты, которая была у нее отведена только под глажку белья, и вдруг услышала непонятные звуки из комнаты сына. Подойдя ближе к двери, она поняла, что это… музыка. Но музыкой это было трудно назвать. Скорее это был шум и крик. Мама неуверенно приоткрыла дверь и заглянула в комнату. Перед ее взором предстала просто жуткая картина: ее мальчик, включив музыку почти на полную громкость, неистово скакал по комнате, прикрыв глаза от удовольствия, и даже пытался «подпевать», выкрикивая отдельные слова и фразы. Светлана Анатольевна поспешила закрыть дверь и направилась в кухню. Это что-то новенькое… Ее Сева, и вдруг вот так?!
Собственно, как же Севочка дошел до жизни такой? Утром того же дня они с Тимой разговаривали о музыкальных предпочтениях. Тима чуть не заснул уже на первых словах Василевского о классике и каком-то непонятном нью-эйдже. На что естественно поступил встречный вопрос: что, в таком случае, нравится слушать Тимофею. На это Соловьев молча протянул наушник от своего старенького плеера. Секунд тридцать Сева просто приходил в себя, а потом…
- Ух, ты! Круто! – восхитился он, возвращая наушник на родину. – Что это?
- Хеви-металл.
- А кто это поет?
- Доро. Если хочешь, можешь взять послушать, у меня еще много всего есть, - порывшись в рюкзаке, Тима протянул Севе еще один диск. – Там, правда, всего 10 песен.
- Огромное спасибо! – выдохнул Всеволод, прижимая его к груди как величайшую ценность.
- Не на чем, - отмахнулся Тима. – Главное запомни: это – надо слушать громко!
- Я запомню, - улыбнулся Сева.
- Слушай, ты вот в каком году родился? – вдруг спросил Тима.
- В 92-ом, - не понимая, к чему он клонит, отозвался Сева.
- Вот. А этот альбом, что я тебе дал, знаешь, какого года? 89-го! Он старше нас с тобой, прикинь!
- Ничего себе, какой раритет! – Сева с еще большим благоговением стал рассматривать диск, который все еще держал в руках. – А откуда он у тебя?
- Подарили.
- А кто?
- Много будешь знать – скоро состаришься! – рассмеялся Тимофей. – Эй, ну я пошутил! – поспешил успокоить он Севу, видя, как тот сразу надулся. – Это дядечка один подарил, - объяснил Соловьев, - соседом нашим был в свое время. Он вообще такой меломан! У него дома такая шикарная аудиотека, ты бы видел! – у Тимы даже глаза заблестели, пока он все это рассказывал. – У него есть все альбомы Битлз, даже самые редкие, еще до фига пластинок с Аббой, Роллинг Стоунз, Бони М… В общем, он мне кое-что из своей коллекции на позапрошлый день рождения подарил.
- Как здорово! – с придыханием откликнулся Всеволод, во все глаза взирая на Соловьева. – А что еще он тебе подарил?
- Ну, кроме Доро еще Warloack, эта баба белобрысая в этой группе, кстати, пела сначала, а уже потом сольную карьеру начала. Еще мне от него Grave Digger достался, Hellbound… Ну, ты их все равно не знаешь, - махнул он рукой.
- Если позволишь – узнаю, - тихо отозвался Сева.
- Тебе надо начать с чего-то попроще. Вот пока этот послушай, - Тима махнул на диск у Севы в руках, - а там мы уж решим, что тебе еще дать.
С тех пор Тима стал еще и «музыкальным наставником» Севы.

***

Вера Алексеевна, понаблюдав за ребятами некоторое время, отметила, что с некоторых пор Соловьев стал для Всеволода, что называется, «родной матерью». И этот факт одновременно и подбодрил и озадачил классную руководительницу. С одной стороны – хорошо, конечно, что Василевский «стал ближе к народу», то есть, он теперь больше общается с парнями, а с другой стороны – с чего бы?
А ведь действительно, с чего все началось? Вера как сейчас помнила тот день. Ее как раз тогда в учительской отловила Татьяна Семеновна, преподаватель химии, и поделилась радостной новостью, что у «этого обалдуя Соловьева» пятерка за самостоятельную работу! Кто бы мог подумать? Конечно, обе женщины понимали, что не обошлось без списывания, но такому ученику можно и засчитать. Единственная пятерка за всю четверть погоду не сделает, но хоть разбавит беспросветную кучу двоек, а заодно и мать его порадует.
А после этого радостного заявления по счастливой случайности Вера Алексеевна направилась на урок к своему девятому «А». Как только она села за свой стол, к ней тут же подлетел Тимофей.
- Здрасьте, Верлексевна! Можно вас попросить?
- О чем?
- Можно мне теперь сидеть с Васей… то есть с Василевским? А Катьку его к Малышевой, можно?
Вера, как современный человек, не имела предрассудков, что ученики все как один должны сидеть парами мальчик-девочка. Да и кому это помешает?
- Ну, я не против, если и девочки тоже – садись, - разрешила классная.
- Спасибо, - удовлетворенно кивнул Соловьев, - они не против. Я уже спрашивал.
И Тима с видом собственника подошел к парте Василевского и кинул на нее свой ранец, а смущенный Всеволод, кажется, просто светился от счастья.
Весь урок Вера исподтишка наблюдала за этими двумя. Василевский был на удивление оживлен, а вот Соловьев наоборот – тих. Что произошло? Мир перевернулся? Уж кто-кто, а эти двое сидят вместе и мило так шушукаются! Во взглядах и жестах Тимы, во всей его позе чувствовалась какая-то… эм… покровительственность, что ли, по отношению к Севе. Как у старшего брата.
После урока Вера Алексеевна попросила Соловьева задержаться. Василевский ждал за дверью в коридоре. Тима вышел минуты через три.
- Что она тебе сказала? – обеспокоенно спросил Сева.
- Ничего особенного, - отмахнулся Тимофей, - только попросила присматривать за тобой, солнышко! – расхохотался он.
Сева залился краской и неожиданно сильно двинул Тиме по руке.
- Эй! Ты чего?! – обрывая смех, вскрикнул Соловьев.
- Никогда меня так не называй! Ненавижу эти клички. Котики, лапочки, солнышки… Засунь их куда подальше, понял? Я тебе не девчонка, чтобы так меня обзывать!
- Да ладно тебе, чего завелся? – откликнулся Тима, потирая предплечье.
- Извини, - вздохнул Сева, уже потихоньку успокаиваясь. – Просто меня это раздражает.
- Ладно, хорошо, прости, больше не буду тебя так называть. Ладно, пойдем в столовку сходим, пороть хочу.
- Чего хочешь?! – удивленно поднял брови Сева.
- Есть! – пояснил, усмехнувшись, Тима.
- Понял, - кивнул Всеволод, направляясь вслед за Соловьевым в сторону общепита.

***

Однажды Тимофей после уроков пригласил Севу к себе в гости под предлогом вместе позаниматься перед предстоящей самостоятельной по биологии. Самый разгар рабочего дня, родители, соответственно, на работе, и никто не может им помешать.
Сначала они и вправду сидели и занимались, пока Соловьев не стал намекать на то, что он не прочь передохнуть, чайку предложил с тортиком, который остался от вчерашнего визита маминого «бойфренда». Они сидели в зале на диване за журнальным столиком пока занимались, потом учебники и тетради со стола убрали, и Тима принес чашки, ложки и блюдца с тортом.
Между прочим, Тима всегда получал что хотел, делал, что и как хотел, а Сева всегда делал все так, как говорил ему Тимофей, не задумываясь. И, наверно, если бы Тима предложил прыгнуть Севе с крыши 10-этажки, он бы прыгнул. И Соловьев постоянно этим пользовался. Безотказный наивный мальчик Сева все чаще стал привлекать внимание Тимы не только как отличник учебы, но и как сексуальный партнер. Соловьев все чаще ловил себя на мысли, что по-настоящему хочет его. Вот и сейчас тоже…
Но с чего бы начать наступление? О, удачный момент!
- У тебя тут крем, - Тима смахнул его с уголка севиных губ.
- Ой, спасибо, - Сева, смущенно улыбнувшись, опустил очи долу.
- Да не за что. – Ответил тот, а помолчав, зачем-то сказал, – Я видел, как ты на меня смотришь.
Сердце Севы, скакавшее до того словно сумасшедшее, резко ухнуло вниз от страшной догадки, осенившей его.
- Не отнекивайся, я знаю, - продолжал Тима. – Я давно заметил. Ты даже купил такую же куртку, как у меня.
Он в упор смотрел на Всеволода, тот тяжело молчал. И молчание затягивалось.
- Да! – наконец выпалил Сева. – Да… Ты мне очень нравишься, и я больше не могу и не хочу это скрывать. Я ничего не могу с этим поделать… Я хочу быть с тобой! – громко, почти отчаянно.
- Хочешь быть со мной? – изогнул бровь Тима. Всеволод, не ожидавший от него такого спокойствия, несколько опешил.
- Да, - кивнул, наконец, Сева.
- Ладно, - ответил Тимофей. – Ты хочешь со мной переспать? – напрямую спросил он.
Сева впал в ступор от такой прямолинейности. И все его романтические фантазии, сопровождавшие его сон и редкие случаи онанизма, разлетелись в пух и прах.
- Э… - протянул он, с ужасом понимая, что потерял в такой решающий момент дар речи.
- Так как? – ждал ответа Тима.
Василевский чуть кивнул. Где-то в глубине души он все еще искренне надеялся на взаимные чувства и, не менее взаимный от этого, секс. Где-нибудь через полгода. Или год. Но не сию секунду, ибо Сева чувствовал, что его личная гигиена оставляет желать лучшего.
- Окей! Только я сверху! – выдал Тима и усмехнулся. А романтические фантазии Севы потерпели окончательное фиаско.
- Хорошо, - выдавил он, подавив едва возникший порыв вскочить с места и убежать, куда глаза глядят.
- Идем в мою комнату, - Тима мотнул головой в ее сторону и, невозмутимо взяв Всеволода за руку, повел его к двери.
Выведя его на середину комнаты, он указал на свою кровать:
- Располагайся.
Сева стоял не шевелясь. Нутром он чувствовал, что это дело, кажущееся более простым, чем пареная репа, запахло керосином.
- Ты что, испугался? – хохотнул Тимофей. – По-моему, ты только этого и ждал.
Сева, готовый уже возмутиться, сдержался из последних сил и постарался сделать спокойное умиротворенное лицо. В итоге получилось испуганное и глупое.
- Нет… Просто, понимаешь, я раньше никогда… - начал ни с того ни с сего оправдываться Василевский, пугливо поглядывая на реакцию Тимы.
- Ты девственник? – удивился Соловьев, своим громким возгласом заставив Севу вздрогнуть. Он залился краской и чуть заметно кивнул.
- Ни фига се!.. – в голос протянул Тима, из-за чего Всеволод начал чувствовать не только обиду, но и проступающий гнев. – Ладно… Тогда разденься для начала! Постой-ка, - спохватился он, - тебе в туалет не надо?
Сева вскинул глаза на Тимофея и также быстро опустил их, в который раз залившись краской стыда, и помотал головой.
- Ну, ладно. Ты раздевайся, раздевайся, - поторопил Тима парня.
Сева стал медленно расстегивать рубашку под пристальным взглядом Тимы, который, казалось, мысленно помогал ему. Раздражение и обида росли, но Сева сдерживался. Он почувствовал небольшое облегчение в тот момент, когда дошел до предпоследней пуговицы на рубашке. Тима, наконец, отвернулся и, подойдя к двери, закрыл ее на замок, добавив: «Осторожность не помешает!». Затем стянул с себя футболку и бросил на стул, на который вслед за ней полетели и носки с джинсами. Оставшись в одних трусах, он обернулся к Севе. Тот так и стоял и мял в руках свою рубашку, на что Тима среагировал глухим раздраженным вздохом. Он подошел к нему, отобрал рубашку и тоже кинул на стул, потом решительно потянул руки к молнии на джинсах Василевского, но тот в страхе перехватил их.
- Боишься? – спросил Соловьев, хитро щурясь.
- Боюсь, - едва слышно отозвался тот.
- В первый раз всегда немного страшно, - согласился Тима. – Ты постарайся расслабиться.
Сева кивнул и отпустил руки. Штаны были немедленно спущены вниз, после чего Сева, густо покраснев, снял еще и носки и трусы. Он-то думал, что краснеть уже некуда, но, кажется, это было только начало.
- Молодец! – похвалил Тима и тоже снял белье.
Он откинул одеяло и весело подмигнул парню, всеми силами пытающемуся прикрыть причинное место.
- Запрыгивай!
Сева забрался в постель и тут же залез под одеяло по самые уши.
- Ты такой стеснительный! – рассмеялся Тима.
Недолго думая, он полез в письменный стол и что-то достал. «Что-то» оказалось презервативом и смазкой. По крайней мере, этот маленький тюбик был похож на смазку. Он присел на кровать и, отвернувшись от Севы, долго надевал резинку. Потом зачем-то встал и подошел к креслу, стоявшее сбоку от кровати, взял с него круглую черно-зеленую думку и обратился к Севе:
- Переворачивайся. А вот это, - он кинул ему думку, - под живот подложи. Так лучше будет, - он, правда, не уточнил, кому будет лучше.
Василевский, помедлив, подчинился, уже чувствуя, как его с головой накрыло безразличие.
- Офигеть! Такое чувство, будто ты не знаешь, как это у педиков происходит! – прокомментировал Тима, наблюдая за тем, как он медленно и угловато укладывается.
- Ты об этом много знаешь! – раздраженно огрызнулся Сева.
- Вообще-то, знаю, - серьезно отозвался он.
Сева удивленно обернулся к нему.
- Ты, знаешь ли, у меня не первый парень, - спокойно заявил Тима.
- Не может быть! – искренне удивившись, воскликнул Сева. – По тебе не скажешь…
- По тебе тоже многого не скажешь. Так мы болтать будем или как? – Тима откинул одеяло и положил руку на спину Севы. – Не напрягайся, - попросил он, проведя рукой до его ягодиц и слегка погладив их, - ноги шире раздвинь.
Сева и это выполнил, про себя изумляясь, почему он сейчас ведет себя как послушная овечка на скотобойне. Тима открутил крышку с тюбика, выдавил содержимое на пальцы и начал смазывать анус партнера. Сева недовольно дернулся.
- Холодно! – пискнул он.
- Потерпи, сейчас будет тепло, - сказал Тима. И Севе даже показалось, что он произнес это немного ласково.
Указательный палец вошел на удивление легко, и почти не было больно. Со вторым было сложнее, точнее больнее, но и к этому Сева притерпелся. Ногти у Соловьева были довольно чистые, коротко острижены и без заусенцев, что не могло не радовать.
Тима долго гладил по спине и растягивал партнера, и когда, наконец, два пальца чувствовали себя в нем относительно свободно, Тима спросил:
- Ну что, ты готов?
- Да, - чуть слышно отозвался тот, боясь поднять взгляд на Тимофея, а мысленно убеждая себя, что все будет не так уж и плохо. В конце концов, это же Тима. Его милый, любимый Тима…
Все тело Севы пронзила острая боль, из-за которой он вскрикнул и закусил угол подушки. Ведь то, что вошло в него теперь, было значительно больше в диаметре.
- Расслабься, глупый, - проговорил Тима, останавливаясь и пытаясь заглянуть парню в лицо.
Сева мотнул головой, не отнимая лица от подушки, из-за чего понять, какую именно эмоцию он испытывает, было довольно затруднительно. Тима, возведя глаза к потолку, тяжело вздохнул и наклонился к самому уху любовника:
- Я хочу, чтобы ты получил удовольствие. Давай, расслабляйся… Ну?
Едва сказав это, Тима вновь вошел до упора, заставив Севу протяжно, почти плаксиво, застонать.
- Чшш… - Тима дотронулся до его волос. – Ты скоро привыкнешь.
Похоже, Севе в это слабо верилось, но он решил промолчать. А Тима, не дав ему времени на передышку, продолжил движение, постепенно ускоряясь. Перед глазами у Севы плыло, в спину то и дело ударяла острая боль, и даже ласковые поглаживания по плечам и голове вызывали лишь отвращение. Наконец Сева мысленно сдался и перестал сдерживать обуревавшие его чувства, и действительно полностью расслабился. Поняв, что глаза наполняются влагой и, почувствовав, как горло зажало в тиски, а в носу засвербило, он получше уткнулся в подушку, дабы его позор не был обнаружен Тимой. Пока, по крайней мере.
Тиму надолго не хватило. Уже спустя минут пять он начал двигаться предельно быстро и по всем признакам он почти дошел до конца. Очень некстати он попытался проскользнуть правой рукой вниз живота Севы и стимулировать партнера. Отпустивший все эмоции на самотек, Сева больше не желал сдерживать себя.
- Убери от меня свои лапы! – громко вскрикнул он и, неожиданно легко отпихнув от себя Тиму, свернулся калачиком у края кровати.
Тима, до этого свято веривший во взаимность (и взаимную приятность соответственно) только что грубо прерванного секса, был крайне шокирован, если не сказать напуган. Медленно подползая к Всеволоду, он, то протягивал к его макушке руку, то тут же отдергивал, словно бы боясь, что тот его укусит.
- Уйди… - тихо протянул Сева, громко шмыгнув. – Уйди… мне все это противно…
Тима изумленно охнул и погладил, наконец, Севу по голове.
- Сева…
- И ты мне противен…
Тима замер и, казалось, стушевался, но оправился он довольно быстро.
- Да? Хорошо, я уйду, - невозмутимо произнес он, вставая с постели и натягивая на себя трусы. – Довольно странно с твоей стороны, знаешь. Дрочить на меня в одиночестве – это всегда пожалуйста, а потрахаться со мной…
- Ненавижу… - едва слышно, почти одними губами прошептал Василевский, поднимая заплаканные глаза на Тиму, - ненавижу…
На это Тимофей лишь спокойно фыркнул.
- Как знаешь! – пожал плечами он, одевая последний элемент своего гардероба – футболку. – Ты не первый, кто говорит мне об этом! Ну, давай тогда, я пойду, выйду, чтобы ты оделся, - и в подтверждение своих слов Тима направился к двери и исчез за ней.
Тима, до того как он вышел за дверь, совершенно спокойно составил план дальнейших действий – позвонить одному парню, Коляну, стрясти с него одолженные когда-то полторы тысячи и купить себе наконец новые джинсы (предварительно выпроводив этого дебила Василевского, конечно). Но вместо этого он медленно поковылял к дивану в большой комнате и безвольно упал на него. И стал ждать. Не хотелось ни звонить никому, ни идти за джинсами – не хотелось ничего. Было паршиво на душе, и был щелочной привкус во рту. Словно его слюна вдруг стала ядовитой.
«Ну, долго он ещё там? – раздраженно подумал Тима после пятнадцати минут апатичного ожидания. – Пойти, глянуть, что ли?..».
Когда же он заглянул в комнату, его дыхание перехватило. Сева даже не шелохнулся, а слезы по его лицу просто лились градом. И плечи изредка подрагивали. Зрелище было действительно жуткое, потому что плакал он совершенно беззвучно. Словно в телевизоре звук отключили.
- Эй, ты что, не слышал меня? – наконец придя в себя, прикрикнул Тимофей. – И харе реветь, ты не баба!
Сева словно бы даже не заметил.
- Алло! Василевский! Ну перестань…
Тот даже слегка не изменил позы. Словно бы Тима и правда смотрел какое-то странное и жутковатое немое кино.
- Сева… - совсем другим тоном произнес Тима, сдержанно сглотнув.
Василевский, наконец, среагировал: он замер и непонимающе уставился на Соловьева.
- Сева… - вновь повторил Тима, медленно подойдя к Всеволоду и присев рядом с ним, слегка погладил его по щеке.
- Я тебя люблю, - с придыханием произнес Сева и, смущенно прикрыв глаза, притянул к себе Тиму для поцелуя.
- Так любишь или ненавидишь? – язвительно поинтересовался Тима, отстраняясь. – Ты уж определись!
Сева на это лишь обреченно вздохнул.
- Просто Это было больно. Очень больно.
Тима, который был готов уже выплеснуть накопившуюся внутри желчь, уже второй раз за сутки был жестоко разочарован. Впрочем, расстраивался упущенной возможности поиронизировать он недолго.
- Идиот. Почему не сказал?
- А зачем? Ты мне твердил: «потерпи», «расслабься», «сейчас будет лучше», и я подумал, что все, чего ты хочешь – это чтобы я заткнулся.
Тима на это заявление тихо рассмеялся и в изумлении покачал головой.
- Ну и дурак. Плохо же ты обо мне думаешь! – улыбнувшись, произнес он, утирая слезы со щек Севы и притянув его к себе. – Иди сюда, глупый…
Довольно странно, но Сева согласился попытаться заняться Этим второй раз. Второй раз было во всех отношениях намного лучше – во-первых, Тима был к нему лицом, во-вторых, трахал он его не так резко и не так быстро, ну и, наконец, в качестве бонуса, он вел себя с Севой значительно нежнее (можно даже сказать, аккуратнее). Так что Сева, вопреки всему, вскоре почувствовал сильное возбуждение. Конкретные, фактические чувства, связанные с измазавшим все его ягодицы любрикантом, с сильной эрекцией, проникновением Тимы, его ласками, смешались с чем-то сумбурным и субъективным: с желанием, восторгом, изумлением, захлестывающей его любовью ко всем и вся. Иногда Сева даже ловил себя на том, что стонет в голос и бормочет какую-то сумятицу себе под нос. Что-то вроде «быстрее», «глубже», «сильнее». Прямо как в порно.
Впрочем, Тима вел себя похожим образом. И даже десяти минут на этот раз ему явно было мало. Всепоглощающее желание обладать этим невероятным существом, восторженно стонущим под ним, было четко ограниченно одним пунктом – боязнью вновь причинить болезненные или неприятные ощущения. Поэтому, волей-неволей, Тиме приходилось, что называется, растягивать удовольствие.
Но суть была совсем не в этом. Важнее было другое: исчезла, стерлась, словно нарисованная мелом, черта, граница между ними, чувство, не позволяющее замученному ботанику и грубоватому хулигану узнать друг друга, и не только, даже просто окружающий мир. Этой границей было недоверие.

Парни, абсолютно измотанные, отдыхали после такого «забега». Тима лежал на спине, одной рукой обнимая Севу, курил и смотрел в потолок, изредка стряхивая пепел в пепельницу, стоявшую на табурете около кровати. Сева, уткнувшись Тимофею в плечо, гладил его грудь, теребя соски и рисуя круги и полукружья тонким длинным указательным пальцем с аккуратным ногтем. Каждый думал о своем. Тима, например, уже хотел кушать и прикидывал, что лучше: доесть вчерашние макароны или вместе с Василевским зайти в какое-нибудь кафе. А вот Севу терзали смутные сомнения. Правда ли то, что Сева уже не первый у Соловьева? Или он соврал? Хотя судя по тому, что, а главное – как делал с ним Тимофей, опыт у него явно был, и большой. Но нужно было убедиться.
- Тим… - подал голос Сева.
- М?
- Сколько парней у тебя было до меня?
- С оговорками – трое, - выпуская дым, отозвался Тима. – Те, с кем я спал… А остальное неважно…
- А как все началось? – помедлив, полюбопытствовал Василевский вновь.
Тима, убрав от Севы руку и положив ее поверх одеяла, молча продолжал курить и смотреть в потолок. Сева тоже на всякий случай убрал свою руку, переставая тискать Тиму. Парень подумал, что Соловьев просто не хочет отвечать на этот вопрос, но он ответил, делая большие паузы. Просто он с духом собирался.
- Мне еще не было тринадцати, - наконец начал Тимофей, - и как-то вечером, когда мать была в командировке, отчим напился и меня изнасиловал. И пригрозил, что если я расскажу маме, он и меня, и ее убьет. Я, конечно, испугался и промолчал. Он стал меня трахать чуть ли не регулярно… А полгода спустя его сбил грузовик. Он умер на месте. Дорога была скользкая, водитель не справился с управлением. Мы даже в суд подавать не стали. Я не знал, как реагировать, но где-то глубоко в душе был на седьмом небе от счастья. Мама, похоже, тоже. А недавно у нее появился новый ухажер, с которым она, вроде, счастлива.
Сева пораженно молчал, едва дыша от только что услышанного.
- Извини, я не знал… - наконец выговорил он. Это, пожалуй, было единственное, что он мог сейчас выдать.
- Да ничего страшного, – Тима, чуть улыбнувшись, наконец посмотрел на Севу. – Знаешь, ты первый, кому я об этом рассказал.
- Почему мне? – удивился Всеволод.
- Ну, ты ведь никому не расскажешь? – как-то по-детски наивно пробормотал Тима. – Я просто где-то читал, что нельзя все долго держать в себе, и вот… Ты мне теперь что-то вроде психоаналитика, которому вывалишь все, и вроде легче становится.
- Э, спасибо, наверное… – тихо отозвался Сева.
- Прости меня, - помолчав, сказал Тима.
- За что? – изумился Сева.
- За все, - просто ответил Тима, - за то, что я с тобой сделал… Я не должен был поступать так с тобой в твой первый раз. Тебе ведь было больно.
Сева посмотрел Тимофею в глаза. Кажется, тот действительно сожалел о случившемся.
- Ничего… - чуть слышно откликнулся Сева, снова утыкаясь Тиме в плечо. – Я тебя уже простил.
- И все-таки извини, - снова заговорил Тимофей. – У мамы где-то был обезболивающий гель, я тебе дам. Ты только в душ сначала сходи. А потом я.
- Хорошо, - Сева тяжело поднялся и сел на кровати. – Ой! – он поморщился. – Да, гель действительно не помешает, - согласился мальчик.
Сева встал, взял со стула свою одежду и медленно подошел к двери, повернул ручку, но она не поддавалась. Он вопросительно обернулся к Тиме.
- Там в ручке поверни хреновину влево, - подсказал хозяин комнаты.

Приняв душ и одевшись, Сева уже собрался уходить, но Тима вдруг предложил его проводить, а по пути зайти в «Макдоналдс». Сегодня он мог позволить себе такую роскошь. В кошельке лежали 300 рублей и еще какая-то мелочь, накопленная за последние недели. А после хорошего секса необходимо хорошо поесть.
Но Сева отказался. Нет, конечно, проводить его можно, но вот в «Макдак» лучше ходить не стоит. И это был не каприз, а суровая необходимость. У Василевского был целый букет заболеваний, связанный с пищеварением, и парню по минимуму позволялось есть жирное и острое. Сева честно посвятил в это Соловьева, чтобы он ничего такого не думал и не обижался, а знал на будущее, на всякий пожарный.
- Тогда можно пойти в другое место… - снова предложил Тима.
- Тим, не нужно меня никуда водить, ладно? Нет, если ты хочешь, ты туда можешь и без меня сходить. Я не из тех, кто любит ходить по ресторанам и кафе. А кино я люблю смотреть дома по DVD, договорились?
В этот момент Сева рушил все стереотипы ухаживаний, которые были у Тимофея в голове. Он стоял и только тупо кивал. Что же тогда делать? Хотя, в их положении лучше действительно не делать ничего. Не «светиться», чтобы их поведение не было похоже на поведение «встречающейся парочки». Как говорится, чтоб никто не догадался.
И пришлось в тот день Тимофею довольствоваться макаронами с сосиской. А Севу дома ждал обычный обед: борщ, отварная картошка, салат из свеклы и чай с кремовой пироженкой, – утешением его диеты.

Тем же вечером Сева сидел на своей кровати, облокотившись о стену, подогнув ноги по-турецки, обнимал подушку и по-дебильному счастливо улыбался.
Сегодня был поистине замечательный, нет, знаменательный день. Это, наконец, свершилось! То, о чем он так долго грезил – произошло. Сева лишился девственности. И это было именно с тем человеком, с которым ему и хотелось. Пусть все началось не совсем так, как подолгу фантазировал Василевский, но в целом все прошло по высшему разряду. Единственным минусом был некоторый дискомфорт в известном месте, но это же мелочи! Скоро все пройдет, а вот впечатления останутся. И очень надолго.

запись создана: 29.12.2011 в 20:11

@темы: слэш, творчество, ориджинал

---

Мой первый перепост

28.01.2012 в 22:13

Пишет [J]Акира Курасава[/J]:

Отгадка появления жирафиков на авах
Загадка:
заходишь в комнату: в
комнате на кровати лежит 2 собачки, 4
котика. стоит жирафа и 5
бегемотиков. Летает 3 курицы и
сидит одна гусыня
(маленькая-маленькая).
Сколько ножек в комнате?
За неправильный ответ ставишь фотку жирафы на 3 дня

Правильный ответ - 30. две у тебя,4 у кровати,20 у бегемотов,4 у жирафа, а у остальных лапы)
Отгадка не совсем корректная, зато весело)

@темы: репост

---

Запомнить: этот день, эту минуту... Я это сделала... Я, наконец, дописала этот бред!!! По крайней мере, первую его часть)

@настроение: очень хорошее, а как же иначе

@темы: Сева, творческое

---

Отгадка появления жирафиков на авах

Загадка:
заходишь в комнату: в
комнате на кровати лежит 2 собачки, 4
котика. стоит жирафа и 5
бегемотиков. Летает 3 курицы и
сидит одна гусыня
(маленькая-маленькая).
Сколько ножек в комнате?
За неправильный ответ ставишь фотку жирафы на 3 дня

Правильный ответ - 30. две у тебя,4 у кровати,20 у бегемотов,4 у жирафа, а у остальных лапы)
Отгадка не совсем корректная, зато весело)

---

Что сегодня за День жирафов такой? Практически у всех вдруг на авах в контакте появились жирафики! Надо же С чего бы это?

@темы: мысли вслух

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Таки да! Я подсела на Шерлока! Он прекрасен!!! И как я раньше его не посмотрела? Спасибо Джиму и Саше!
Шерлок, я люблю тебя!

@темы: сериалы

---

Мать моя женщина!!! За что мне это??? Так и хочется написать: "Ясенька, солнышко, ОТЪЕБИСЬ!!!".

Ну да ладно, можно ведь просто не отвечать, а сделать вид, что сообщение ты не читал-ты спишь-оно не дошло. Как, скажите, как можно о таких интимных вещах рассказывать человеку, которого ты видел ОДИН раз в жизни, да еще писать это все в эсэмэсках? Не понимаю!(((

Неужели ей больше не с кем поговорить? Или я похожа на Зигмунда Фрейда??? "Вы хотите поговорить об этом?" Блин( Мей би, мне не интересно, с кем ты встречаешься, с кем расстаешься, с кем ругаешься. Мне вообще не до тебя! Тем более в полвторого ночи!

Я конечно общительная, но не на столько же! От такого недолго и по фазе сдвинуться...)

@темы: мысли вслух, крик души

---

Сама знаю, что поздно) Сделала уже давно, просто вот проглядела свежим взглядом, осмыслила все, ну и вот

Сайт года: Дайри))
Знакомство года: Максим, Артем, Ярославна, Вася, Роман, Даша
Программа года: сдать!
Фильм года: «Гарри Поттер и Дары Смерти. Часть 2»
Блюдо года: роллы, «Греческий» салат
Напиток года: кофе в разных видах
Ощущение года: у меня должно получиться…
Язык года: английский, русский
Экстрим года: старослав!))
Интерес года: ну и когда же я ЭТО закончу?!
Мечта года, которая сбылась и Несбывшаяся мечта года: таки узнала Его личноXDD; сдать старослав с первого-второго раза
Город года: Нижний Новгород, Дзержинск, Болдино
Место года: мой район)))
Открытие года: а Ромка-то натурал! Оо
Исполнитель года: Канцлер Ги, Мельница
Лучшая поездка года: Болдино
Традиция года: «Людк, а Людк! Ты глянь-к!»; «Шесты пустуют...»XDD
Настроение года: в основном хорошее, но иногда срывалась на своих девчонок…
Разочарование года: ну, что Рома того, нормальный)))
Вещь года: алый палантин)
Коллега\одногруппник года: Саша Матвеева, Саша Смирнова, Лена, Оля, Паша
Препод года: Марина Арнольдовна
Вопрос года: Ты меня любишь?
Погода года: разная
Время суток года: 24 часа…
Книга года: Генри Филдинг «История Тома Джонса, найденыша», Мольер «Тартюф»
Подарок года: деньги)
Кафе года: «Шоколадница»
Фраза года: «Ты меня любишь?» - «Нет!».
Самый счастливый месяц года: июль-август
Самый несчастный месяц года: октябрь-ноябрь
Встреча года: Максим
Персональное событие года: М.М.; тетради по УНТ)))
Цитата года: «Осень чувствуется, но еще не проникла в вены». Алена.
Шок года: Я ему нравлюсь?!
Радость года: я все сдала вовремя!!!
Переломная дата года: 30 июня
Геморрой года: старослав
Запах года: запах его рубашки, волос… его запах.
Достижение года: до нового года умудрилась все сдать вовремя и с первого раза! (и после НГ тоже)))
Человек года: все-таки Максим
Античеловек года: да вроде бы таких уж прям античеловеков нету))
Надежда года: может, я и древнерусский сдам, а?) (таки да!)


В прошлом годе в контакте делала, теперь сюда засунула))

@музыка: разная

@темы: планы

---

Кстати, о книгах!)

@темы: книги, картинка

---

Как сделать из друга мумию

Вдруг пригодится. lol4u.ru/unrelated/12570

@темы: ссылки

---

Я могу бутерброд... съесть

Новая подборка понравившихся мне артов с Ямогубутерброд (а точнее, с lol4u.ru). Без темы, просто сочно.

@настроение: Barbara Streisand!...Oy-y-y-y-y-y-yh...

@темы: мысли вслух, ссылки, арт, мемы, "тема"

---

"А я пошел обратно в Интернет..."

развиваю тему

Я знаю, что новость запоздала на 2-е суток, но только сейчас обнаружила это на YouTube: Стас Давыдов официально был ведущим на Первом канале, в передаче "Первый класс" с Охлобыстиным. Там он предстал не в привычном интернет-пользователям образе, а в более строгом стиле. Многое показалось непривычным, но ничего неожиданного не было.

в общем-то, все то, что я хотела сказать по поводу этого "старого нового" выпуска на Первом - профессиональный рост - это Хорошо, но и правда, их популярность здорово потеряет в цене, если они позволят себе соблазниться почестями, карьерой и деньгами. Они просто станут такими же шоуменами, как несостоявшийся поп Охлобыстин.

Отдельно хочется сказать о новом выпуске This is Horosho, посвященному, как всегда, вирусным видео, но!

в нем также Стас упомянул (а по другому не назовешь) нашумевшие SOPA и PIPA - законопректы, которые не только ставили своей целью защиту авторских прав в Интернете, но и невольно ограничивали (если не окончательно заглушали) свободу слова, привычную для Интернета. Реакцией был Интернет-протест, например, той же Wikipedia, вся суть которой содержалась именно в свободе создания статей в ней. Хотя протестное движение в Интернете, конечно, носило более стихийный характер, чем просто демонстративное поведение отдельных ресурсов. Даже до нашей Евразии дошумело возмущение по этому поводу. "Закрытие" англоязычной Вики заставил рускоговорящих пользователей задуматься - а что если это коснется и нас? Ну так и верно! Конечно коснется, ведь отныне невозможно будет скачать премьерную киноленту - не раньше, чем появится официально одобренная и лицензионно заверенная версия. А сколько музыки, книг, игр, любой информации в любой доступной форме могут попросту перестать выкладывать в сеть! Считай, конец свободному интернет-пространству.

Кто-то решил даже разобраться в этом подробнее, как, например, кое-кто здесь: http://www.3dnews.ru/offsyanka/623258/

Интересно даже не подробное размусоливание (за что автору отдельное и искреннее спасибо) фактов, связанных с SOPA и PIPA, а ответ на простой вопрос: а что потом? Отвечал и автор статьи, отвечали и люди в комментариях, но суть представлялась очень иронично:

"Грубо говоря, закон представляет собой очередной выброс корчащейся в муках трансформации (из вежливости назовем это так) индустрии, чье руководство прочно застряло мозгами в 1960-х годах. На взгляд автора, SOPA/PIPA — это такая предельно наглая и очень детская попытка государственными руками изменить поле игры, на котором играть по сложившимся правилам не выходит."

"Это еще и своеобразный разлом между поколениями, по одну сторону которого оказались продюсеры, режиссеры и «эффективные менеджеры», а по другую — молодые технологические компании вроде Facebook и Google, которые открыто и очень громко выступили против данного законопроекта. Не поддержали его и те, кто в настоящее время достаточно успешно делает бизнес на цифровом контенте, — все эти Steam, Spotify и Amazon. Им существование сайтов вроде pleer.com или torrents.to жить почему-то совершенно не мешает.

Впрочем, есть в мире немало людей, которые при виде SOPA/PIPA потирают руки в предвкушении. Очень едкий, ироничный текст написал главный редактор европейского TechCrunch Майк Бутчер. Смысл текста состоит в том, что США нужно принимать как можно больше идиотских законов вроде SOPA, и тогда фокус развития индустрии постепенно сместится из Америки в более свободную Европу. И пусть это был всего лишь сарказм, по здравом размышлении это кажется совсем неплохим вариантом."

А из комментариев интересен следующий:

"Просто время традиционной модели распространения контента и доставки конечному пользователю прошло.

Традиционный лейблы и пр копирайтеры не смогли вовремя подготовиться к переходу на новые рельсы, они чувствуют - в современном мире места им нет, их жизнь поддерживают люди старшего поколения, денег с каждым годом меньше и меньше. Они просто пытаются урвать последний кусок вот и все. Прогресс не остановить.

Мой прогноз, в ближайшие десятилетия контент, да и пожалуй сам доступ в сеть будут бесплатными, деньги будут отбивать на предоставлении платных, привелигированных сервисах, рекламе и тд."

Я свой вывод пока сделать не могу. Все, что я могу сказать - поживем, увидим.

Все, я прекращаю говорить о серьезных вещах, в которых почти ничего не смыслю, немного повеселюсь. Первое видео очень в тему.

@темы: аналитика, youtube, видео/клипы

---

Пиздец. Подсела на Канцлер Ги. Сильные песни, да.

Самые классные по-моему:

Нотрдамская химера

Когда в дырявых башмаках, пройдя две сотни лье,
Я вышел к площади и думал сесть на паперть,
Чтоб из карманов парижан платить за ужин и жилье -
Я поднял голову, и был сражен ей насмерть.

Я даже рот раскрыл, поскольку забурлила кровь,
Я даже наземь сел: я был неосторожен!
Она срывала все замки у слова древнего "любовь",
И в сердце мне вошла, как в кожаные ножны.

Она парила в небесах,
Она смотрела ласково
С улыбкой на немых устах -
Химера Нотр-Дамская.

Когда с товарищами я ходил в ночной налет,
Когда живыми выходили мы из битвы,
Когда в карманах пела медь, и отдалялся эшафот,
Лишь ей одной я посвящал свои молитвы.

Но раз усатый господин меня застиг впотьмах,
И мы сразились с ним у старого собора.
Я только раз взглянул наверх, но это был неверный шаг -
Я вдруг упал и услыхал: "Держите вора!"

Она ловила лунный свет,
Она была изменчива -
Несущая мне сотни бед,
Химера бессердечная.

Пока неделя за неделею в тюрьме неслась,
И приближался срок отправки на галеры,
Я на нее смотрел в окно, к железным прутьям прислонясь,
И говорил себе: "Любовь моя - химера."

Но даже в сказочных морях такой красотки нет,
И даже в Африке не знал бы я покоя,
Скучней нормандского коровника казался Новый Свет,
И потому я деру дал из-под конвоя.

Она летела впереди
И вывела к своим стопам
С душою демона в груди -
Химера с крыши Нотр-Дам.

И потому я в этот город возвращаюсь вновь,
С пустым карманом и в разорванной рубахе.
Сюда влечет меня судьба, и здесь живет моя любовь,
И обе вместе довели меня до плахи.

И вот стою с петлей на шее, и смотрю наверх,
Служа бродягам поучительным примером.
А сверху смотрит на меня и еле сдерживает смех,
И скалит зубы Нотр-Дамская химера.

Когда в аду, как всякий вор,
Я душу Сатане отдам,
Польет смолою мой костер
Химера с крыши Нотр-Дам.

Страшная сказка

Ты последнюю ставишь точку,
Выткав сказку при лунном свете.
Ты счастливо ее окончил -
Чтоб не плакали ночью дети,
Только кто-то свечу уронит
И десяток страниц забелит:
Есть такие, кто точно помнит,
Как все было на самом деле

И перо возьмут чужие руки,
Записать себе присвоив право
Хронику чужой тоски и муки,
Всыпать правды горькую отраву.
Приоткрыты двери преисподней,
Ангелы растоптаны конями,
И сюжет известный новогодний
Переписан серыми тенями.

Ты стоишь на каминной полке,
Глядя в пол, как в пустой колодец;
Отраженье в стекла осколке -
Безобразно-смешной уродец.
Ты в тени от зеленой ели,
Ты - орудье людской потехи:
Служишь ты для простейшей цели -
Чтобы детям колоть орехи.

Был когда-то ты мечтой девичьей,
Был когда-то ты прекрасным принцем -
Безобразным нынешним обличьем
Ты обязан серым злобным крысам.
Проклятый крысиной королевой,
Обречен игрушкой стать навеки,
Ты глядишь без боли и без гнева
Сквозь полуразомкнутые веки

Поздно ночью заслышав шорох,
Замирают в испуге люди,
И зловещих предчувствий ворох
Преподносит тебе на блюде,
Как служанка дурная, память,
Что сидит в закоулках мозга,
Чтоб вспомнить тебя заставить,
Как все будет - а будет просто:

Оттого-то бьют на башне полночь
В Новый Год куранты так зловеще:
Некого тебе позвать на помощь -
Ведь игрушки это просто вещи!
Ты не жди спасительного чуда -
Пусть в груди от горя станет тесно:
Помощи не будет ниоткуда -
Ночью умерла твоя принцесса…

Ты изгрызен и переломан,
Перемешан в кровавом меле…
Крысы помнят, о Мастер Гофман,
Как все было на самом деле…

Да пофиг, мне нравится, и все тут)

@темы: мысли вслух, песни

---

Хочу в путешествие. В Европу. А денег только до Парижа

@музыка: Канцлер Ги "Нотрдамская Химера"

@настроение: ><

@темы: мысли вслух

---

How it should have ended

@темы: фандом, видео/клипы

---

Ассоциальный пингвин: http://makeyourmeme.ru/213928-socially_awkward_penguin_asocialinii_pingvin

@темы: арт, мемы

---

и много-много других здесь: http://makeyourmeme.ru/242062-forever_alone

*и много других вообще на этом сайте*

@темы: арт, мемы

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра